Изумрудный грифон - страница 42

Я никогда не знал, что означала фраза «нестись, будто за тобой черти гонятся» до этого утра, пока мчался через центр Далласа.

Четыре полицейских автомобиля были припаркованы возле нашего здания, когда я приехал, все они сверкали огнями в утренних сумерках. Я чувствовал знакомую пульсацию, когда припарковался, но проигнорировал ее, забежал в здание и вызвал лифт. Весь офис был перевернут вверх дном. Рабочие места и стулья опрокинуты, везде разбросана бумага. Полицейские столпились вокруг кабинета Миссис Арнольд в конце коридора, и одна из них выбежала, чтобы остановить меня.

— Простите, сэр? — сказала она.

— Я здесь работаю, — сказал я, шагая вперед. — Джессика? Джессика!

Я слышал голос миссис Арнольд. Коп позволила мне выйти вперед.

Миссис Арнольд сидела в кресле в своем кабинете в одеяле, обернутом вокруг ее тела. Один офицер присел рядом с ней, а другой стоял в стороне с блокнотом.

— Он просто… пришел сюда, — сказала она недоверчиво. — Он задавал мне так много вопросов, но я ничего не знала. И когда появилась Джессика…

— Он дал какие-нибудь подсказки, куда мог ее отвезти? — спросил присевший офицер. — Он упоминал какое-нибудь место?

— Ничего подобного. Он просто забрал ее. Он смеялся, как безумец…

Я взбесился.

Прежде чем я понял, что происходит, я уже спускался по лестнице, моя ярость была слишком сильна, чтобы позволить мне дождаться лифта.

Дракон забрал Джессику.

Знакомая и настойчивая пульсация вернулась на стоянке. Она исходила от машины, припаркованной в углу, машина Джессики, понял я. Я бросился к ней, надеясь, что смогу найти ее внутри, что она будет лежать на заднем сиденье и что это была какая-то жестокая шутка.

Но когда я приблизился к машине, то понял, что именно пульсировало. Я вытащил запасные ключи из кармана, открыл пассажирскую дверь и залез в бардачок.

Страх Джессики, казалось, выплеснулся вместе с гнилостным запахом, исходящим от тотема. Я схватил его, чтобы почувствовать ее, приблизиться к ней, и, как ни странно, у меня получилось.

Я почувствовал, как Джессика перемещалась на восток, подальше от города. Думаю, в машине, а не по воздуху. Потому что дракон берег силы для меня.

Внезапно я почувствовал, что он тоже там. Его присутствие, полное пара и дыма, подавляло и перекрывало присутствие Джессики. И я слышал его смех, постоянный истерический звук; уверенность, что он взял надо мной верх.

Черта с два.

Проверил бензин в машине, бак был полон. Я поехал, держа тотем в правой руке, чтобы тот вел меня. Я отправился на восток, подальше от города, следуя маяку ощущения, исходящего от тотема. Навстречу опасности.

Но мне было все равно. Опасность для меня ничего не значила в тот момент, все, о чем я мог думать, была Джессика и необходимость добраться до нее. Я направлялся в ловушку, делал то, что хотел дракон, но мне было абсолютно все равно.

«Я иду», — подумал я. Это единственное, что мой мозг мог принять. — «Я иду, Джессика».

Глава 19

Джессика

«Я иду».

Я почувствовала эмоции Итана. Он словно шептал мне на ухо. Казалось, парень был рядом со мной в грузовике дракона. На мгновение это утешило, но страх быстро завладел мной снова.

«Нет», — попыталась ответить я. — «Не приходи. Он только этого и хочет».

Я не могла его остановить. Ощущала постоянный маяк тепла, покалывающий в затылке. Итан следует за драконом.

Эта боль, которая росла, как только мы увеличивали расстояние от тотема, была невыносима. Чем дальше мы отъезжали, тем сильнее становилось давление в ушах и голове. Я закрыла глаза и ждала, когда давление спадет, и моя связь с тотемом будет разорвана, словно резиновая лента, растянувшаяся слишком сильно. Но этого так и не случилось. Пребывала в постоянной агонии, что даже было трудно думать.

Я взглянула на него. Изумрудный Дракон был одет в ту же одежду, что и прошлой ночью, бледно-зеленую рубашку, заправленную в черные брюки. Из-под его закатанного рукава на правой руке я могла видеть край татуировки пламени. Его глаза были такими же зелеными, как у Итана, только они находились на более жестком лице, с бровями, столь же острыми, как когти. Он был из тех плохих парней, на которых обычно вешались женщины.