К толкованию термина villa в Салической Правде - страница 4
Как видим, по этому закону лангобардов migratio, считающаяся правом каждого свободного варвара-лангобарда, возможна, однако, только при двух условиях: если на то будет разрешение короля и если герцог или какой-нибудь рядовой свободный человек предоставит переселенцу землю для поселения. При этом закон оговаривает, что если переселенец почему-либо не захочет проживать совместно с тем, кто предоставил ему землю, или с наследниками его, данная ему земля подлежит возвращению дарителю или его наследникам.
Как видим, эдикт Ротаря, говоря о переселении, частью подтверждает то, что нам известно об этой (очевидно, общегерманской) практике из приведенных текстов Салической Правды, частью же сообщает о нем новые любопытные данные, которых нет в Салической Правде, именно: по эдикту Ротаря, для migratio необходимо не только разрешение короля, но и предоставление кем-либо земли переселенцу. Эта земля могла быть предоставлена либо герцогом, либо просто «каким-нибудь свободным человеком». В первом случае переселенец, надо думать, мог получить не только культивированную, но и пустую землю, которой распоряжался герцог в своей области, во втором случае homo migrans приселялся к другому землевладельцу по приглашению последнего и получал от него землю, причем, в случае ухода переселенца, права на предоставленную ему землю возвращались прежнему владельцу.
О практике приселения говорит еще Бургундская Правда, именно, новелла короля Гундобада от 515 года. § 1 этой новеллы, подтверждающей более раннее распоряжение, гласит: «Если кто из народа нашего пригласит человека варварского происхождения проживать на своей земле, добровольно предоставивши ему место для жительства, и тот будет владеть этим в течение 15 лет без протестов (sine testiis), пусть (земля) остается в его владении, и предоставивший ее не вправе требовать возвращения чего-либо обратно».[26] Таким образом, Бургундская Правда устанавливает давность владения для переселенцев, по истечении которой он приобретает бесспорные права на предоставленную ему землю. В §§ 2 и 3 той же новеллы значится, что если кто захватит чужую землю силой и это будет доказано, потерпевший в течение 30 лет сохраняет за собой право требовать возвращения захваченного и лишь по истечении 30-летней давности теряет это право.[27]
Смысл титула XLV Салической Правды de migrantibus следует толковать в свете приведенных параллельных данных из эдикта Ротаря и Бургундской Правды, чего раньше, насколько нам известно, не делали представители нашей науки. Во-первых, совершенно ясно при свете этих данных, что в Салической Правде собственно речь идет о приселении пришлого со стороны человека к одному из обитателей villa, т. е. о поселении этого пришельца на его земле, по предварительному с ним соглашению. Последнее обстоятельство является, наряду с разрешением короля, необходимым условием поселения в villa. Салическая Правда, как и Бургундская, предусматривает возможность протеста против этого поселения, причем технический термин, обозначающий этот протест, один и тот же в обеих Правдах — testatio. Бургундская Правда говорит о testatio очень обще, не называя тех лиц, которые могли протестовать, Салическая же Правда, подробно останавливающаяся на процедуре протеста, сообщает, что протест может последовать со стороны других жителей villa, т. е. очевидно, соседей человека, приглашающего к себе переселенца. Давность владения, по истечении которой поселенец, в случае, если против него не будет заявлено никакого протеста, «остается неприкосновенным, как и прочие соседи», гораздо меньше, чем в Бургундской Правде, и определяется всего лишь 12 месяцами.
Не останавливаясь пока на выяснении смысла и цели протеста против приселения пришлого человека в villa, поставим вопрос о том, кто же это пришлый человек, homo migrans, и что заставляет его оставлять свою villa и своих родичей и переселяться в чужую villa?
Салическая Правда, как известно, отражает господство родовых отношений у франков и наличие у них родовой собственности на землю. Земля, как принадлежащая роду, не отчуждается отдельными индивидуальными семьями, в пользовании которых она состоит,