Кадеты - страница 6

– Чего дадут? – всё больше изумляется Артур моей речи.

– Шмотки, шмотьё, тряпьё! – я начинаю раздражаться. Не на него – на себя. Контролировать слова нужно.

– Ладно, – вздохнул Артур. – А где он?

Казачка Сашу встретили на полпути к ставу, он не выдержал и тоже решил рвануть к станции. Но встретив нас, изменил решение и сразу согласился отвести в станицу, к своей матери. По пути выведали у него всю возможную информацию. Красные в станице пока не появлялись, зная о недружелюбном к ним отношении, только на станцию и то, набегами. Вот и нам не повезло. Зеленые же, то есть бандиты, иногда заскакивали, но вели себя корректно, покупали самогон и еду, честно расплачиваясь. Станица, несмотря на войну, богатая, много наемных рабочих. Голод в городах многих вынудил податься искать работу. Так как большинство предприятий не работало, единственный способ прокормиться – батрачить. Это пока советская власть не взялась за коллективизацию. Вот и в семье Сашки было трое наемных мужчин из Ростова, работающих за еду, местным приходилось платить деньгами или товаром. Хозяйство состояло из восьми коров, нескольких свиней, а птицу так ту и не считали. Земля, разумеется, есть, а вот лошадей пришлось отдать в войско. Чем пахать весной – неизвестно. Конечно, не все так жили, были и такие, кто еле сводил концы с концами. Сашка выразился о них – бездельники.

Станица оказалась огромной. Хилые избы, покрытые соломой, чередовались с солидными подворьями, на которых стояло, кроме основного дома, множество других построек для скота и припасов. Да и сами дома у хороших хозяев выглядели так, что не стыдно и в 21 веке в таком было бы жить. Крыша из черепицы, резные ставни, кованные ворота, дворы выложены камнем. Именно к такому дому мы и подошли.

– Почекайте, – сказал Сашка и умелся искать мать. Стоим, осматриваемся. Буквально через пару домов высится огромная церковь. Купола блестят на солнце, слепят.

– Вяземский, вы правила поведения не забыли в приличном обществе? – Артур озаботился приличиями.

– Да ты задолбал! Трудно называть Славой? – не выдержал я. – Вот если при красных так будешь разговаривать, то сразу шлепнут, в какой бы одежде не был.

Артур растеряно похлопал длинными ресницами. Не вяжется моё поведение с прошлым Ростиславом. Сказать ничего не успел – вернулся Сашка.

– Йдемо зи мною!

Заходим в дом, избой такое сооружение не назовешь. На пороге протираем подошвы, разуваться похоже не принято. Войдя через небольшой тамбур в светлую прихожую, наблюдаем сидящую за столом женщину неопределенного возраста. Можно дать как 30, так и 50 лет. Цветастый платок скрывает волосы, черные глаза строго уставились на нас. По бокам от нее две девочки – одна наша ровесница, вторая совсем маленькая. В руках спицы, занимаются все трое вязанием.

– Здорово живете! – Артур изобразил полупоклон, потом повернулся к иконам в углу комнаты и широко перекрестился. Я поспешил повторить его движения, единственное, что промолчал. Приветствие показалось мне неестественным.

– Слава Богу! – ответила женщина. Похоже всё правильно. – Розказуйте, хто, звидки?

Предоставил Артуру вести разговор, боясь проколоться на чём-то. Рассказ о происшествии на станции был выслушан с сочувствием, даже, с комментариями. Женщина поведала, что погибло восемнадцать кадетов и более двадцати ранено. Раненых разобрали станичники по домам, так что мы, оказывается, не одиноки и можем собрать команду.

Далее нам было предложено обмыться, пока накроют обед. Я набрался наглости и попросил что-нибудь переодеться, так как наша одежда влажная и есть риск заболеть. Хозяйка внимательно посмотрела на меня, всё таки моя речь отличается от правильной.

– Зараз скажу, пидберуть вам одяг. Вид сынив залишився, а Сашку ще завелико.

Нас проводили в небольшую комнатку, куда вскоре молодая, смешливая девица принесла большую миску с горячей водой. Ведра с холодной водой и ковшик стояли рядышком, на лавке. Девица уходить не торопится, уставилась на нас.

– Дальше мы сами, – делаю ей толстый намек. Фыркнула, ушла недовольная. Она что, хотела увидеть как мы раздеваемся? Озабоченная? Возможно, парни постарше все воюют.