Каменный пояс, 1985 - страница 32
У одного из таких памятников я написал стихотворение «Могила танкистов» — дань и прощальное слово побратимам:
И еще — два слова о могилах и танках. Пятнадцать лет назад несколько писателей прилетели из Парижа в Марсель. Мы шли в сумерках по окраине портового города, и внезапно все трое — Виктор Боков, Михаил Бубеннов и я — остановились. На небольшом могильном холме темнел танк. Французы, как и мы, ставили над могилами погибшую броню.
Новый год я встречал в Котельниково, в теплом и чистом доме местных учителей. Каким-то образом меня здесь отыскали сотрудники фронтовой и центральных газет, и вечер, осиянный нашей победой, прошел весело и неголодно.
Военные журналисты с любовью и уважением отзывались о 2-й Гвардейской, о ее железном мужестве, упорстве, терпении, натиске. Мой старинный приятель (мы до войны вместе работали в одной из московских газет) Сережа Турушин сказал, что гвардейцы в эти дни спасли Отечество. Мне тогда показалось: преувеличение. Но вот что напишут потом наши полководцы:
«Путь 2-й Гвардейской армии начался под Сталинградом, в то время, когда фашистское командование прилагало прямо-таки отчаянные усилия к тому, чтобы деблокировать свою крупную группировку, оказавшуюся в западне. Тщетно! Гвардейцы 2-й армии стояли насмерть. Я свидетельствую, что именно благодаря их изумительной стойкости, помноженной на воинское мастерство, потерпел полный провал вражеский замысел».
«…Ставка решила направить на усиление Донского фронта 2-ю Гвардейскую армию, полностью укомплектованную и вдобавок имевшую в своем составе оснащенный танками и другими средствами механизированный корпус. Это была большая сила, а для нас целое событие. Все воспрянули духом. Можно было с уверенностью сказать, что теперь вражеская группировка будет ликвидирована в короткий промежуток времени».
«2-я Гвардейская армия вошла в историю как армия прорыва, всегда нацеленная вперед, как армия, не знавшая поражений».
А вот свидетельство противной стороны.
Бывший гитлеровский генерал, военный историк Фридрих фон Меллентин напишет впоследствии с горечью:
«Не будет преувеличением сказать, что битва на берегах этой безвестной речки привела к кризису Третьего рейха, положила конец надеждам Гитлера на создание империи и явилась решающим звеном в цепи событий, предопределивших поражение Германии».
Как видите, наши полководцы говорили о своей победе значительно сдержаннее.
Итак, я встречал Новый, 1943, год в освобожденном Котельникове. В полночь мы выпили праздничную водку, почитали стихи, но душа в эти часы требовала веселья, и меня попросили припомнить веселые отделы газет, в которых я работал.
Газетчики знали, что просить. Во всех печатных органах непременно были отделы сатиры и юмора, где мы вдрызг издевались над фашистскими бонзами, воинством и промашками врага. Так вот мне пришлось вспоминать всяческие «Частушки из пушки», «Гвардейцы смеются», «Каленый штык», «Короткими очередями», «Фугасом по Гансам», «И в хвост и в гриву» и прочее в том же духе. Я читал и свое, и чужое, и бог знает чье, — лишь бы весело!
Начал с самого подходящего в только что освобожденном городе:
Генерал доносит Гитлеру: