Капризная маркиза - страница 18

«…Меня давно интересовали истории о перемещениях. В данном случае я говорю о диггерах. Именно в их рассказах чаще всего звучали описания переброса во времени и пространстве. Далеко не всегда это проходило прямым образом, — зачастую люди ощущали всего лишь предвестие подобного переброса. Далеко не все отваживались на продолжение пути. А те из них, что соприкасались с опасными находками, нередко испытывали тревожное состояние, иногда — отчетливый страх. Кое-кто полагал, что подобным образом дает о себе знать энергия мест и конкретных артефактов. Как я уже сказал, чаще всего каких-либо весомых последствий при этом не наблюдалось. Стоило диггеру отдалиться от опасного места или избавиться от найденного, и его состояние приходило в норму. Но бывало и так, что, перейдя некий рубеж, человек сталкивался с необъяснимым. К примеру, возвращаясь знакомой дорогой, диггеры попадали либо в иные районы города, либо даже перемещались во времени(!). Мне лично удалось поговорить с несколькими из таких путешественников. Не всех, но многих я уговорил пройти проверку на полиграфе — так называемом детекторе лжи. Скажу честно, более половины рассказчиков проверку откровенно провалили, но вот с другими можно было беседовать, что называется, начистоту, поскольку бездушный полиграф определил испытуемых как говорящих абсолютную правду. И все-таки в то время я еще не решался судить о степени достоверности, поскольку иные истории выглядели по меньшей мере фантастично. Перескоки в будущее на несколько часов или даже день-два оказались делом почти будничным, но вот о скачке в прошлое на шесть с лишним месяцев поведал лишь один из диггеров. Мало того, что он переместился во времени, — бедолага угодил еще и на территорию Канады, в предгорья северных Аппалачей. Неудачная вылазка обернулась для него опасным приключением. Первопроходец едва не замерз, вынужден был питаться сырой рыбой и довольно долго не мог выбраться к людям. Даже позднее, оказавшись в цивилизованном окружении, путешественник мало что выиграл. Не зная языка, не имея документов, практически без ничего, он вынужден был элементарно бороться за выживание. Но более всего этого человека терзало полное незнание ситуации, сложившейся дома. По его словам, он подозревал самое худшее и, возможно, по этой причине не форсировал события. Однако никакой временной петли не получилось, на родину бедного путешественника привезли даже на три месяца позже того календарного дня, в который он покинул свой дом. В почтовом ящике к этому времени накопился ворох всевозможных счетов. В качестве доказательств диггер предъявил мне стопку сохранившихся у него канадских документов, а также трудовую книжку, из которой явствовало, что все эти месяцы незадачливый диггер проработал электриком в родном ЖКО.

— То есть работал до дня своего исчезновения, а после меня уволили за прогулы.

— И вас никто не искал?

— Почему же, друзья, искали, родные… Но диггеры — они ведь частенько пропадают. Такое уж у нас рисковое хобби. К моим внезапным «командировкам» окружающие тоже успели привыкнуть…

Другие поведанные мне истории оказывались не столь протяженными по времени, но впечатляли в неменьшей степени. Хватало здесь и психического напряжения, и телесных травм, однако более катастрофичным представлялось то, что людей, переброшенных невероятно далеко, возможно, в места, откуда вообще не возвращаются, здесь, на месте постоянного проживания, записывали в графу «пропавших без вести».

Признаюсь, нередко у меня возникало ощущение, что завсегдатаи диггерских компаний чего-то не договаривают, а порой откровенно водят журналистов (вроде меня) за нос. По-разному реагировали они и на упоминание пространственно-временных переходов. Чувствовалось, что знает этот народец значительно больше, нежели рассказывает…

Я прикрыла веки и закрыла книгу. Для полной законченности можно было еще прикрыть деревянные ставни на окнах, но это было бы уже лишним. Окна без того плотно зашторил вечер, да и нечего мне было скрывать от посторонних глаз. Ни костей, ни гостей…

«Вытянувшись на кровати, Жаннет придвинула к себе сотовый телефон, уставилась на послушно вспыхнувший экранчик. Ей вдруг отчаянно захотелось послать в пространство сигнал SOS. Все равно как с погибающей шхуны. Взять и швырнуть в волны эфира бутыль с запаянным письмом. И она «швырнула»…»