Катаклизм - страница 37

И вот сейчас, она оказались дома, на кухне, с отпавшей челюстью — потому что она не могла поверить, что это происходит на самом деле… как будто все то, что произошло у нее в жизни, оказалось большим дурным сном, и теперь она наконец-то проснулась. У Авелины не было слов, которые она могла подобрать, чтобы ответить своей матери. Отец сидел за столом, медленно поедая свои любимые булочки, а ее мать медленно наливала чай не в три, но в четыре кружки, что намекало собой на то, что здесь есть еще один.

— К тебе там пришли… — обратился к ней отец, кивнув в сторону двери. — Он тоже ждет.

Ничего не ответив, и даже не подав знак жестом, Авелина, как настоящая невежа, молча пошла вперед, к двери, на которую указал отец. Чай с родными — это, конечно, хорошо, но кто же мог придти к ней в такой момент? У нее ведь и друзей толком тогда не было.

Потянувшись к дверной ручке, Авелина обратила внимание на то, что она была значительно выше предполагаемого ею роста, а так же ней красовалось не привычное для нее белое платье, а черная гвардейская форма с кожаными перчатками. Но она не остановилась и открыла дверь, после чего все окончательно встало на свои места.

За дверью ее ждала темная бездна, в центре которой ее ждал Август, стоящий на месте. Это точно был Август, она узнает его из тысячи по одному лишь образу — а тут на его спине еще и висел императорский плащ, который он хоть и надевал лишь несколько раз, но являлся важной его частью. Ведь именно плащ, помимо отсутствующей короны, символизировал собой то, что перед ней стоит настоящий император из столицы.

Авелина зашла в пустоту, и дверь за ее спиной тут же исчезла.

Кожа Августа была бледна, а глаза горели еле заметным кровавым огоньком, характерным для вампиров. Он смотрел на кровавую луну, которую можно было заметить над головой — словно здесь, в бездне, было настоящее небо как в реальности. Но стоило Авелине подойти немного ближе, как внимание императора перебралось на нее.

Они были похожи друг на друга даже в одежде — у Авелины разве что не было того самого плаща, хоть сейчас она и являлась единственной верной императрицей. Кажется, ассоциация «императора» оставалась у нее все еще для Августа, а не для самой себя.

— С момента, как мы встретились, глядя на луну, я почему-то всегда думал о тебе… — заговорил с ней Август, еще раз глянув краем глаза на луну, которая вскоре исчезла с концами, и остались только они вдвоем. — Наверное, потому что ночь это твое время.

— Ночь — это наше время, потому что мы оба вампиры. — Улыбнувшись, ответила Авелина. — Или, по крайней мере, были ими в какой-то промежуток времени.

— Я так сильно ненавидел тебя, считая, что это ты причина моих бед… — сделав небольшую паузу, Август продолжил: — А в итоге оказалось, что во всем виновата императорская семья и церковь, и их жалкие попытки вознести императора.

— Некоторые предпочли бы смерть, вместо того, чтобы стать вампиром. — Приметила Авелина. — Но я счастлива, что нам удалось распутать этот клубок тайн.

Стоило ей отвлечься, как она не заметила, что их положение вдруг сменилось — они вместе лежали на полу, словно так и было запланировано изначально. И теперь, помимо пустоты, в их окружение прибавилась кровь… тонкий слой крови, не касающийся их тел каким-то магическим образом. Они лежали, а кровь текла рядом, из ниоткуда в никуда.

Такая резкая смена обстановки их ничуть не смутила, они оба приняли это как должное. Для Авелины лишь оставались вопросы, которые так сильно интересовали ее в данный момент: где она находится? Настоящий ли перед ней Август, или лишь ее воображение?

— Значит, вот так скучно закончится моя жизнь? — она задала вопрос, не требующий ответа. — Здесь, в пустоте, где я так и не достигну желаемой цели…

— А какая у тебя была цель, Ави? — взяв ее за руку, спросил Август.

— Я хотела воскресить тебя. — Сжав его руку в ответ, ответила она. — А после восстановить течение магии во всем мире. Но, видимо, мне не суждено…

— Авелина Кайзер. — Обратился он к ней. — После смерти нет ничего, даже пустоты.

— Значит, я все еще жива. — Вздохнув, она продолжила: — И я запуталась.