Кавказская слава - страница 2
– Надо спешить. Я иду. Вы считайте.
Она толкнула дверь и скользнула наружу. Дон Хуан машинально кивал, отсчитывая секунды: тридцать два, тридцать три, и в то же время прислушивался, стремясь угадать, когда же очнется Себастьен Конпос, когда он сумеет освободиться и загрохочет табуретом в обитую железом дверь каземата. Впереди он видел обожженную солнцем стену и раскаленный желтый песок. Позади оставались тьма и неволя. Впереди его ждали свобода, свет и весь мир, наслаждавшийся спокойствием в год 1818 от Рождества Христова…
Четыре года спустя усталый всадник в горском костюме ехал верхом по русскому лагерю в предгорьях Кавказа. У палатки Ермолова Новицкий спешился и повел рыжего мерина к коновязи. Дежурившие солдаты не торопились принимать поводья у штатского, напротив, оглядывали его неприязненно. Сергей сам привязал лошадь и направился ко входу. Адъютант командующего, граф Николай Самойлов, высокий, крепко сложенный капитан, стоял у полуоткрытого полога, беседуя с пехотным офицером, очевидно начальником караула. Увидев Новицкого, он тут же на полуслове оборвал разговор и повернулся к удивленному собеседнику тылом.
– Пойдемте, командующий уже справлялся о вас.
Ермолов сидел за походным столом и пил чай из раскрашенной глиняной кружки.
– Присаживайся, гусар. Чаю хочешь? Водка, извини, только к обеду. С апреля перешел на бивачное положение, и расчет веду до последней крупинки. Рождественский бал надо давать в Тифлисе, так и придется полгода в лагерях болтаться, экономить, заодно и делами заняться.
Сергей поблагодарил и опустился на подставленный денщиком табурет. Пару раз глотнул горячий, сладкий напиток и поставил кружку, ожидая расспросов командующего.
– Ты пей, гусар, отдыхай. Дорога из Андреевского [1] не короткая, знаю. Чем же меня порадуешь?
– К сожалению, ваше превос…
Ермолов недовольно дернулся, и Новицкий поправился тут же:
– Алексей Петрович, радостных новостей нет. Пока подтверждаются самые худшие предположения: Сурхай-хан [2] поднял свои войска и собирает людей по всем Дагестану. Сведения верные, – предупредил он вопрос командующего, – проверенные и перепроверенные. Три моих агента – люди, друг от друга независимые – свидетельствуют одно и то же. Отклонения в деталях малосущественных.
Ермолов молча, не торопясь, допил чай и отодвинул кружку на край стола. То же незамедлительно сделал Новицкий. Едва денщик успел убрать посуду, Самойлов, не дожидаясь приказа, раскатал по столешнице карту.
– Здесь он прячется. – Командующий обвел мясистым указательным пальцем узкую область на западе Дагестана. Вся она была сплошь заштрихована короткими, тонкими черточками, обозначавшими горы. – Загородился хребтами, разбойник! Чувствует, что отсюда его так просто не сковырнешь.
– Потому генерал Ртищев [3] и привел его к присяге России, раз, кажется, в третий.
Как обычно, при упоминании нерадивого предшественника Ермолов насупился.
– Уж если генералу недосуг был с изменником разобраться, мог бы и не позорить русский мундир. Аварский хан у него генерал-майор, казикумухский – полковник. А после этот полковник атакует генерала Пестеля в Кубе.[4] Что же такое – офицер русской армии нападает на русские же полки! А что полагается за измену присяге, а?!
– Простому офицеру – расстреляние, – ответил незамедлительно Сергей и остановился, не решаясь продолжать далее.
– Кто же у нас не простой?! – рявкнул разозленный Ермолов.
– Властителю иного народа – судя по обстоятельствам, – твердо высказал свою мысль Новицкий.
Ермолов вскочил и заходил по палатке, пригибая голову. Адъютант Самойлов за спиной командующего поймал взгляд Новицкого и неодобрительно покачал головой. Алексей Петрович шумно выдохнул, замедлил шаги и вернулся к столу.
– Что суждений своих не прячешь, ценю. Но Сурхая надобно наказать.
– Надобно. – Сергей не решился перечить более, понимая, что и так зашел далеко. – Но в таком случае идти к нему следует как можно быстрее. А то опередят нас другие. Абдул-бек, вам известный, объявился уже в Хозреке, и с ним сотни три воинов. Не погиб он в Лавашах, ушел, отлежался и теперь снова собирается воевать с нами. Промедлим – таких беладов набежит к Сурхай-хану десятки и с Дагестана, и с Чечни.