Кавказская слава - страница 8

Он слышал странный шум у стены, словно бы несколько человек долбили кирками каменистую землю, но долго не мог понять, чего добиваются горцы. А когда понял, выбора в смерти у него уже не было. Закричали внизу люди, убегая от башни, пол накренился, Николай попытался схватить лежащую рядом саблю, но промахнулся, упал на бок и заскользил в проем, внезапно открывшийся под правой бойницей.

Абдул-бек подъехал к развалинам минарета. Люди его с остервенением ворочали тяжелые камни, расчищая небольшую площадку.

– Мы нашли русского, – крикнул ему Дауд, разгибаясь. – Он удачлив также, как крепок. Ему придавило ноги выше колен, но он еще дышит.

Бек усмехнулся.

– Он был бы удачлив, если бы умер сразу. Отдаю его в твои руки. Вспомни погибшего брата Тагира, потрогай свое лицо и постарайся, чтобы он не умер чересчур быстро…

Двенадцать всадников гуськом въехали в узкие ворота. Два стражника, напрягая ноги и плечи, свели створки и навесили тяжелые засовы, вырубленные из бука и окованные железом. Полтора десятка их товарищей стояли у стен, наблюдая внимательно за гостями. Новицкий был уверен, что еще столько же лежит сию минуту на крышах и сторожит каждое движение пришельцев.

Он сошел с коня и огляделся.

– Доложи генерал-майору Мадатову, что коллежский асессор [8] Новицкий приехал к нему с поручением из Тифлиса! – крикнул Сергей невысокому пожилому армянину, угадав в нем старшего. Тот единственный был без ружья, только рукояти двух пистолетов торчали из-за широкого пояса.

– Его сиятельства нет дома, – ответил старший, приблизившись и поклонившись. – Ее сиятельство княгиня хочет видеть вас немедленно.

– Мы пойдем вдвоем с офицером. Драгун разместите и покормите.

– Уже приказано, – еще раз поклонился старший; он был, видимо, недоволен тем, что приезжий напоминает ему о его собственных обязанностях.

Сергей чуть слышно вздохнул, сокрушаясь об очередной своей ошибке. Выучить чужой язык оказалось куда проще, чем усвоить правильные манеры иного народа.

– Дон Хуан, пойдемте! – позвал он Ван-Галена.

Тот легко соскочил с лошади, и Новицкий опять вздохнул, поражаясь и завидуя почти мальчишеской повадке испанца, своего сверстника. Сам Сергей тщательно оберегал правую ногу от толчков и ударов.

По деревянным галереям, по узким каменным переходам их провели на второй этаж главного дома. Проводник, молодой парень, быстро шагал, почти бежал впереди, придерживая свисавшую с плеча шашку. Дон Хуан, заметил Новицкий, с любопытством оглядывался, пробовал заглянуть в окна, мимо которых тянулся открытый проход, засматривался вниз, через балюстраду. Несколько раз он почти останавливался, и тотчас же застывали на месте двое стражников, мрачных, широких, усатых, которые сопровождали их со двора. Проводник оборачивался и подавал рукой знаки, понятные без перевода: «За мной!.. Быстрее!..»

У последней двери он также жестом показал приезжим остаться на месте и, чуть приоткрыв створку, проскользнул внутрь. Два сумрачных великана, почувствовал Сергей, подобрались; еще двое выскользнули из-за ковров, висевших по стенам, и стали у двери. И сколько еще, подумал Новицкий, остались невидимы. Ван-Гален вопросительно покосился на спутника, тот лишь улыбнулся в ответ.

Внезапно обе половинки двери повернулись бесшумно, и в проеме Сергей увидел Мадатову. В свободном голубом платье, с темно-синей шалью, накинутой на полные плечи, Софья Александровна словно выплыла навстречу. За ее спиной Сергей увидел стол черного дерева, заставленный блюдами и кувшинами, кресла такого же материала, но блестевшие медными скрепами. Задником, фоном, оказался расшитый золотом гобелен, изображавший фруктовый сад осенью. Сцена была так неожиданна, столь искусно оформлена, что у Новицкого перехватило на миг дыхание. Дон Хуан, заметил он уголком глаза, еще более вытянулся и чуть слышно звякнул шпорами.

– Сергей Александрович, дорогой мой! – Мадатова протянула обе руки, Сергей наклонился и едва прикоснулся губами к прохладной коже. – Как же я вас ждала! Входите скорее. Здравствуйте! И вы здравствуйте…

Она запнулась, не зная, как же обратиться к незнакомому ей офицеру. Новицкий поспешил представить товарища.