Кинхаунт - страница 55

Вскоре мы сидели на палубе абсолютно голые, и смотрели на постепенно удаляющийся берег.

Здания, корабли и люди становились все мельче — уже можно было окинуть глазами набережную, заросшую домами, словно лесом. Разделяющая нас полоса лениво плещущейся холодной глади медленно росла.

Я смотрел на уходящий от нас город и чувствовал, как завершается один этап нашей истории и начинается другой.

Впереди ждали приключения. Какими мы вернемся? Может, богатыми и славными, а может без руки или ноги, или вовсе не вернемся. Хорошо, что нет у нас ни жен, ни детей, для которых наша смерть была бы непоправимой трагедией. Мэя Дэвис… может быть, я еще увижу ее, если на то есть воля Судьбы.

Наши матери и отцы давно на том свете. Поэтому мы уходим в путь с легким сердцем — наша смерть никого не огорчит.

Мы ждем приключений. Приключения ждут нас.

— М-может хотите полотенца? — послышался мелодичный девичий голос, и мы с Крезом обернулись, прикрывая руками свои несомненные достоинства.

Красивая девушка, слегка зардевшись, протягивала нам два полотенца. Мы встретились глазами, и словно райский болеутоляющий нектар пролился на мое отравленное горечью сердце.

Переполнившись нежностью, мое сердце уже хотело заставить уста произнести «уачусэй», но тут я увидел краем глаза, что Крез выпячивает грудь и вытягивает губы, чтобы сделать то же самое. Я мгновенно остыл, кивком поблагодарил девушку и взял у нее оба полотенца, и с удовольствием стал вытирать себя.

Крез с яростным рычанием вырвал полотенца из моих рук.

Глаза девушки опустились на «цацку Джалайна», висевшую на моей шее, и загорелись.

— Ух ты, какой у вас красивый амулет! — восхитилась она. — Где-то я его видела!

«Надеюсь, не на волосатой груди того айзера, с которого я его снял», с опасением подумал я, но из вежливости промолчал. Однако она смотрела на меня с таким нежным восторгом, что горечь продолжала спасаться бегством из моего сердца.

Она ушла, а я все еще стоял на палубе голый и блаженно смотрел на озаренную солнцем морскую гладь.

— На полотенца, оботрись как следует, — презрительно молвил Крез и бросил мне мокрые полотенца.

Но я не поймал их.

Вскоре нас пригласили в кают-компанию ужинать.

— Моя дочь, Лиана, — представил капитан нам ту самую красивую девушку.

Крез снова направил на нее масляные глаза, выпятил грудь и хотел сказать «уачусэй», но Лиана радостно улыбнулась мне и защебетала:

— Я вспомнила, где видела этот амулет! Я после ужина зайду к вам в каюту и покажу!

Воцарилась неловкая пауза. Крез посмотрел на меня взглядом, полным боли и ревности, я опустил голову набок, чувствуя, как лицо заливает краской, и не понял, что именно капитан имел в виду, когда сказал:

— Попробуйте, не бойтесь, она очень нежная.

Не вытерпев, однако, я поднял глаза, и увидел, что он показывает Крезу на длинную белокожую рыбу, лежавшую поперек стола. Крез кивнул с кислой благодарностью и придвинул блюдо с рыбой к себе.

— Э, землйячок, — поправил я его и придвинул рыбу ближе к себе, — не так быстро.

— А чеанах, — проворчал он и рывком вернул рыбу обратно.

Я смиренно кивнул и отвернулся, обманув его бдительность, и тут же рывком придвинул рыбу к себе и загородил ее от Креза всем туловищем.

— Не надо ссориться из-за этой рыбы, — обескуражено попросил капитан. — Эй! На кухне! Принесите еще одну лямду!

Но дело было вовсе не в лямде.

Крез пытался схватить блюдо, я отбивал его попытки блокирующими ударами. Стол дрожал от них, тарелки подпрыгивали, бокалы падали. Сидевшие за столом привстали, готовясь ретироваться.

— Хочешь все себе забрать?! — прорычал озверевший Крез, толкнул меня всем корпусом так, что я отлетел на пару шагов, придвинул к себе блюдо и навис над ним, быстро пожирая его и урча, как злобный лесной кот.

Я сдержал довольную улыбку и тяжело вздохнул, якобы признавая свое поражение. Все, чего я хотел — чтобы он не злился на меня.

После ужина ко мне пришла Лиана. Она принесла великолепный цветной альбом с иллюстрациями из Археологического музея. На одной из них я действительно узнал тот самый амулет, который держал в руках. По картинке художника нельзя было понять, он ли изображен на ней, или похожий. Подпись к ней гласила, что этот предмет находится в хранилищах музея. Я поклялся, что обязательно узнаю это точно, когда вернусь в Амбросию.