Классическая проза Дальнего Востока - страница 26

Он придвинул к себе вино и мясо и напился весьма основательно.

Лю Лин во хмелю давал себе полную волю. Как-то случилось, что он, напившись, снял с себя всю одежду и развалился голым в своих покоях. В таком виде его и застали и начали над ним смеяться. Лин же ответил так: "Я небо и землю почитаю для себя за крышу и стены, а дом да комнаты - за исподнее свое! Пристало ли господам заглядывать ко мне в подштанники?"

Ван Цзы-ю жил в Шаньине. Как-то ночью пошел сильный снег. Ван проснулся, открыл дверь и велел принести себе вина. Посмотрел - кругом все белым-бело. Тогда он встал и пошел бродить. На память ему пришли стихи Цзо Сы "Приглашение отшельнику", и тут он вспомнил о Дай Ань-дао. А Дай в это время жил у горы Яньшань. И вот Ван ночью сел в лодку и поехал к нему. Приехал он туда только утром. Подошел уже к самым дверям, да не вошел, а повернул назад. Его потом спросили, почему? Цзы-ю ответил: "Я поехал под влиянием чувства, а чувство прошло - к чему же мне было видеться с ним".

В седьмом году Кай-юань был среди даосских монахов некий старец Люй, постигший тайны бессмертия. Как-то раз по дороге в Ханьдань остановился он на отдых на одном постоялом дворе.

Сняв шапку и распустив пояс, сидел он, облокотившись на свой мешок. Вдруг взгляд его упал на юношу. Это был некий Лу. Одет он был в куртку из грубой шерсти, но приехал на вороном скакуне. Лу ехал на охоту, да заглянул по дороге на постоялый двор. Усевшись на одну циновку со старцем, юноша принялся болтать и шутить с самым беспечным видом. Но, взглянув ненароком на свою перепачканную землею простую куртку, Лу вдруг сказал с глубоким вздохом:

- Тяжко сознавать, что рожден ты на великое дело, а не нашел себе в жизни достойного места!

- Я-то подумал: вот счастливец, он и здоров и молод. И вдруг слышу, вы не довольны, ропщете на свою судьбу... С чего бы это? - усмехнулся старец.

- Что ж, по-вашему, мне выпала счастливая судьба? - спросил юноша. - Разве для этого я рожден?

- Значит, вы думаете, что достойны лучшей доли? Какой же, позвольте полюбопытствовать?

- Великий муж является в этот мир, чтобы замечательными делами прославить свое имя. Он покидает пост полководца лишь затем, чтоб стать главным министром, ест из священных треножных сосудов, услаждает слух изысканной музыкой. Если род его процветает, а семейство богато, можно сказать, что жизнь его удалась. Молодые годы провел я в ученье, углубил свои знания в странствиях. Я все думал: наступит время, выдержу экзамен и облачусь в одежды чиновника. И что же? Я в расцвете сил, достиг совершенного возраста, а все копаюсь в земле, ну не обидно ли это? - сетовал юноша.

Едва он закончил, как глаза его стали слипаться, и на него напал сон. В эту минуту хозяин поставил варить просо. Старец вытащил из мешка изголовье и, протянув его юноше, сказал:

- Прилягте на мое изголовье, и мечты ваши о славе сбудутся непременно.

Изголовье было из зеленого фарфора с отверстиями по бокам. Юноша склонил голову, собираясь прилечь, как вдруг увидел, что отверстия начали медленно расширяться и озарились светом. Тогда юноша встал, вошел внутрь и оказался у своего дома.

Через несколько месяцев он взял жену из рода Цуй, что из Цинхэ. Девушка была очень красива. Вскоре Лу начал богатеть. Одежды его и лошади день ото дня становились роскошнее. Юноше больше не приходилось сетовать на судьбу.

На следующий год Лу был выдвинут для сдачи экзаменов на степень цзиньши и выдержал испытания.

Вскоре он сменил свое грубое платье на облачение секретаря - редактора государственных бумаг. Потом император лично проэкзаменовал его и назначил начальником над стражею в Вэй-нань, затем неожиданно он был переведен на должность цензора Двора внешних обследований, а позже - историографом, фиксирующим жесты и поступки императора. Одновременно ему было поручено редактирование императорских рескриптов и манифестов.

Через три года его перевели из Тунчжоу на должность правителя области Шэнь. Лу от природы любил нелегкий труд земледельца. Он приказал прорыть в западной части Шэнь оросительный канал в восемьдесят ли длиной, чтобы воды на полях было в достатке. Канал этот принес местным жителям благоденствие. Они поставили камень, на котором увековечили добродетели Лу. Затем он был военным наместником в Бяньчжоу, имперским ревизором в Хэнани и, наконец, губернатором столичного округа.