Классическая проза Дальнего Востока - страница 28

Но вот наконец Лу стал дряхлеть, недуги одолели его. Несколько раз обращался он с просьбой отпустить его на покой, по всякий раз получал отказ. Когда же Лу заболел, посланники государя, обгоняя друг друга, спешили к нему справиться о его здоровье. Его врачевали знаменитые лекари. Кто только не побывал У него! Чувствуя приближенье конца, Лу подал прошение на высочайшее имя:

"Ваш покорный слуга ведет свой род из Шаньдуна. Усладой его были сады и поля. Мудрой судьбой послан я был па высочайшую службу, где удостоился высших наград. Был я взыскан государевой милостью и достиг высоких постов. Вы удаляли меня от Двора лишь затем, чтобы сделать наместником, возвращали помощником Вашим. В перемещениях сих, среди дел и трудов, незаметно шло время, бежали годы. К прискорбию моему, случалось мне обмануть Высочайшее Ваше доверие, не подняться на вершину государственной мудрости, чем навлекал я Высочайшее недовольство, огорчал Вас и озабочивал. Дни шли за днями, неприметно подкралась старость. В этом году перевалил я за восемьдесят, а в такие годы у человека лишь три заботы: тяга к покою, страдания и болезни да ожидание близкой смерти. Глубоко сожалею, что более не могу быть Вам полезен. Надеюсь в Вашем Высочайшем ответе найти радость и утешенье. Не смею долее незаслуженно пользоваться Вашей неисчерпаемой милостью и прошу не числить меня с этих пор среди Ваших мудрых помощников. Не умея выразить Вам свою преданность и любовь, нижайше прошу Вас принять мою смиренную благодарность".

Ответ императора гласил:

"Ваши высокие добродетели сделали вас Нашим ближайшим помощником. Вы покидали Наш Двор только затем, чтоб оградить Нас от врагов, возвращались к Нам, неся с собой мир и процветание. Более двадцати лет царят в империи Нашей покой и благоденствие, поистине вы - опора Нашего государства. Ваша болезнь что корь у ребенка: дня не пройдет, как вы уж понравитесь. К чему огорчать себя опасеньями, что недуги ваши навечно? Нами отдан приказ верховному полководцу Гао Ли-ши срочно скакать к вам и ждать там известий о вашем здоровье. Выздоравливайте, берегите себя. Без сомнения, болезнь ваша скоро пройдет".

В тот же вечер Лу умер.

...Лу потянулся и пробудился от сна. Видит: он все на том же постоялом дворе, рядом сидит старец Люй, хозяин все еще варит па пару просо. Юноша присел на корточки и удивленно воскликнул:

- Неужели то был лишь сон?

- Таковы мечты человека о славе, - ответил юноше старец. Долго сидел Лу, разочарованный, наконец с благодарностью молвил:

- Только теперь начинаю я постигать пути славы и позора, превратности нищеты и богатства, круговорот потерь и удач, суетность наших земных желаний, всего, к чему я так страстно стремился. Благодарю вас за урок.

Дважды склонившись в земном поклоне, юноша удалился.

Красавица Ли, госпожа Цяньго, была певичкой в городе Чанъ-ань, но душевная чистота ее была столь необычайной, что заслужила всяческой похвалы; поэтому я, цензор, облеченный судейскими полномочиями, Бо Син-цзянь, записал ее историю.

В годы правления под девизом "Небесная драгоценность" жил некий правитель области Чанчжоу, Синъянский князь; имя его и фамилию я опущу и не стану указывать. Все его высоко почитали, он славился своим богатством, дом его был полон челяди.

В то время, когда он познал волю Неба, сыну его приспела пора надеть шапку совершеннолетия. Блестящий сочинитель изысканных стихов, юноша не имел себе равных, и современники восхищались им. Отец любил его и гордился им, называя "Тысячеверстным скакуном нашего дома".

Уездные власти заметили его талант и послали на экзамены. Юноша собрался ехать; отец щедро снабдил его всем, что было лучшего из одежды, лошадей, повозок, дал много денег, чтобы можно было нанять столичных учителей, и обратился к нему с напутственными словами:

- Я уверен, что с твоим талантом ты выйдешь победителем из первого же сражения, но на всякий случай я обеспечиваю тебя на два года всем, что только может тебе понадобиться. Все к твоим услугам, распоряжайся по своему усмотрению.