Клятва - страница 11

— Может, ты чувствуешь что-то той частью себя, которая продолжает принадлежать чёрному миру… — задумчиво говорила колдунья. — Иначе зачем бы тебе… Ты-то как думаешь, Элья?

Что-то шевельнулось в душе девушки — какая-то красивая смешная мечта, давно похороненная под гнётом белоборских болот.

— Может, во мне есть магический дар? — спросила она. — Запечатанный?

Гарле-каи удивлённо хмыкнула. Элья очень редко задавала вопросы.

— Нет, Элья в тебе нет дара. И никогда не было. Я бы услышала.

Пока Элья поправлялась, Гарле-каи, конечно, не просила её выходить на улицу, когда у неё были посетители. Поэтому приходилось слушать то, что они говорили, а говорили они, в основном, какую-то чепуху — не было в этих рассказах ни туманов, ни скал. Впрочем, нетерпения Элья тоже больше не испытывала — более того, ей даже понемногу начинали нравиться разные голоса.

— Это хорошо, что ты слушаешь, — говорила довольная Гарле-каи. — Видишь, злобы в тебе стало меньше. Скоро, как мне кажется, наследие Болотного Короля совсем уйдёт…

«Скоро, — думала Элья, — когда я уеду в Кабрийский округ».

Она потихоньку начала вставать. Вернулась к копоти на плите, к грязной посуде. Разводила огонь в печи и зажигала свечи — Гарле-каи не терпела световых кристаллов. К огню старуха относилась очень трепетно, и в доме он постоянно должен был гореть в том или ином виде, поэтому в кармане домашнего платья Эльи всегда лежали кресало и кремень, перевязанные верёвочкой. Вдобавок, под чутким руководством колдуньи, девушка научилась готовить — это стало ещё одной неприятной обязанностью, которую необходимо было выполнять, чтобы казаться нормальной. В общем, дел хватало, и чем лучше Элья себя чувствовала, тем больше ей приходилось делать.

Когда она поправилась окончательно, Гарле-каи взяла её с собой в деревню, доверив нести пустую миску и горсть монет. В честь этой прогулки Элья вместо привычной накидки надела поверх домашнего платья привезённый из Лесного Клана плащ.

В деревне было относительно тихо — многие, видать, отправились работать, оставив лишь стариков и совсем маленьких детей. Поэтому, помимо мычания и собачьего лая, то тут, то там можно было услышать детский плач либо хрипловатый говорок старых сплетниц.

Колдунья явно знала, куда идти. Вскоре они с Эльей оказались возле затейливо вырезанной, но давно прогнившей калитки. Звать хозяйку не пришлось — она возилась в огороде, выкорчёвывая какой-то засохший куст. Древняя, в платке, завязанном под подбородком, красная от натуги, она являла собой символ торжества бессмысленности над окружающим миром. Ради кого она выкорчёвывала этот куст? Почему этим не занимались её дети или внуки? Что изменилось бы, если бы коряга торчала здесь до тех пор, пока за эту работу не взялся бы кто-то помоложе и посильнее?

— Боги в помощь, Мельга, — звучно произнесла Гарле-каи.

Старуха выпрямилась и подслеповато сощурилась.

— Приветствую и тебя, кудесница, — она наклонила голову. — За творогом?

Элья раздражённо дёрнула уголком рта. Её выводило из себя подобострастное отношение местных к Гарле-каи. Все их слова были насквозь фальшивы. Пришлую волшебницу слишком боялись, помощь её воспринимали как должное, а доносы в Дом Полиции при этом строчили. Однажды в их маленький домик уже пожаловал проверяющий маг, но так как представителям Великих Кланов разрешалось колдовать даже если они не находились на королевской службе, ему пришлось уйти ни с чем.

— Если ты наберёшь для нас миску, будем тебе признательны. Элья, будь добра, отнеси госпоже Мельге миску. И оплату, конечно… Не потеряла?

Элья покачала головой. Десять тулимов были надёжно зажаты в её кулаке.

Гарле-каи распахнула калитку.

Сгорбившись, тяжело ступая, Мельга добралась до крыльца. Элья послушно шла в том же направлении, хотя раздражение крепло в ней, и больше всего на свете девушке хотелось швырнуть миску в спину старухи. Она и сама не понимала, почему её так тянуло это сделать. Возможно даже из-за того, что эта старая больная женщина только что собственными руками пыталась выкорчевать из земли куст. Элья, сама не подозревая, хотела ударить миской не саму Мельгу, а то, что та олицетворяла. Не понимая этого, девушка ощущала, как что-то точит её изнутри, словно вынуждая размахнуться получше и…