Книга 5. Стили и секты - страница 35

Основной причиной восстания ихэтуаней историки справедливо называют невероятно развившуюся ксенофобию, страшную обиду за попранное национальное достоинство. Не случайно первые брожения начались именно с момента открытия «борьбы за концессии», когда западные державы в поисках выгодных регионов Китая, открыто начали вторгаться в политику и экономику страны. У Китая отбирались целые территории. В марте 1898 г. Германия силой принудила Китай сдать в аренду очень выгодный в экономическом плане портовый город Гуйчжоу, три недели спустя Россия арендовала таким же образом Ляодунский полуостров, в апреле Великобритания арендовала Вэйхавэй и представила требование на расширение своих владений на Кволун (сегодня находящийся на территории английской колонии Гонконга).

Брожения в школах ушу

Особенно активное брожение умов шло у тайных обществ, занимавшимися стилями хунцюань («Красный кулак»), багуацюань (»Кулак восьми триграмм»), лютанцюань («Кулак шести падений»), иньянцюань (»Кулак первоначал инь и ян»), шаолиньцюань, мэйхуацюань (»Кулак сливы мэйхуа»), а также среди последователей жесткого цигун — «инь цигун», называемого среди ихэтуаней «Искусством золотого колокола» или «Железной рубашки». Последнее искусство по поверьям самих бойцов не только делало их нечувствительными к ударам соперников, но и позволяло быть неуязвимыми для пуль иностранцев, что стимулировало их идти грудью на пули иностранцев, не обращая внимание на потери в полной уверенности в самой магической неуязвимости.

Все эти общества представляли собой народные ушуистские школы с самым пестрым составом. Их костяк составляли простые крестьяне, позже к ним присоединились мелкие городские ремесленники, а затем были даже сформированы отряды крайне экзальтированных женщин — «Отряды синей лампы», «Отряды красной лампы» и другие, которые первоначально представляли собой безобидные секты, придерживающиеся вегетарианства и обета безбрачия. Преподавание ушу вели не только народные мастера, но и беглые солдаты, так или иначе соприкасавшиеся в армии с методами ведения боя.

Вероятно, восстание началось среди школ ушу в Шаньдуне. С одной стороны в этой провинции издавна существовали богатые боевые традиции, именно здесь находилось наибольшее количество наиболее мистифицированных школ ушу, поклонявшихся местным божествам и духам. К тому же считалось, что шаньдунцы — народ не очень гибкий в интеллектуальном плане, зато крепкий телом. К тому же их активность значительно подпитывалась многочисленными «героическими» романами типа «Речных заводей», «Каменной обезьяны», «Случаи из жизни судьи Ди», «Случаи из жизни судьи Пэна» и другими. Два последних романа, фактически сборники устных историй, кем-то записанные, рассказывали о деятельности идеальных судей, которые не боялись спорить даже с высшими чиновниками, могли допросить духов из преисподни, вступали в поединки с бандитами и неизменно одолевали их. Дух восстановления справедливости витал над местными тайными обществами, которые были к тому же чрезвычайно мистифицированы.

Средство борьбы с иностранцами, как казалось восставшим, было найдено кардинальное — «длинноносых» следовало уничтожить священными приемами кулачного искусства. Особые частушки ихэтуаней всячески подчеркивали действенность этого метода, рисуя иностранцев самыми черными красками: «Мужчины у них безнравственны, женщины мало сдержаны — эти дьяволы рождены не людьми. Наше военное искусство легко. Если к этому прибавить искусство кулачного боя, то выгнать дьяволов не составит труда». Заводя себя частушками, возбуждая друг друга лозунгами и демонстрациями «священных и непобедимых приемов», бойцы вовлекали в свой круг все больше и больше народа.

Стали стремительно расти «дворы» боевых искусств, называемые у ихэтуаней «тань» — «алтарями». Каждый такой «алтарь» возглавлял местный наставник ушу — «хозяин». Тренировались в этих «алтарях» в основном в кулачном искусстве, а также в методах работы с изогнутым мечом и палкой — наиболее дешевыми и общедоступными видами оружия. Помимо этого в ход шли цепи, трехзвенные деревянные и многозвенные металлические цепи, крюки, различного рода «тайное» оружие, типа палочек для еды и небольших метательных стрелок. Все обучение проходило в виде ритуального священнодействия, ибо символизировало собой передачу Небесного знания «истинным бойцам» через посвященного-наставника. Старший наставник на площадке перед десятками, а то и сотнями бойцов, начинал демонстрировать приемы (естественно, без всяких словесных объяснений), через некоторое время он входил в транс, на губах появлялась пена, громко раздавались удары в гонги и барабаны, пронзительно звучали китайские флейты. Толпа начинали двигаться в едином ритме, повторяя обычно ритмично речитативы, либо посылая проклятия на головы иностранцев и призывая духов покарать их, либо описывая мощь боевого искусства ихэтуаней. Бойцы-ихэтуани повторяя движения, заводили друг друга, единясь в единый могучий, неостановимый организм.