Книга 5. Стили и секты - страница 43

Мужественный бойцы люхэцюань начали борьбу не только против иностранных войск, но и против цинского правительства, полностью отказавшему им в поддержке, что резко отличало характер их действий от ранних ихэтуаней, который «дружили» с китайским двором. Школа люхэцюань выдвинула лозунг «Против иностранцев, долой Цин!». Отчаянное сопротивление в общем-то небольшой группы бойцов ушу крайне раздражало иностранные войска и регулярную императорскую армию. От их руководства поступали распоряжения: Если говорить о каким-то способе искоренения деятельности краснобородых-хунхузов (так иногда называли ихэтуаней за то, что они красили бороды в красный цвет — А.М.), то он заключается в том, что все эти районы должны быть полностью стерты с лица земли», «в общем говоря, необходимо скосить траву и вырвать корни, уничтожив, таким образом сами корни, откуда все это произрастает, дабы молодые ростки уже никогда не смогли бы ожить». С Ваном Хэда, Дуном Старым Даосом и другими отчаянными бойцами было решено покончить навсегда.

Противник сконцентрировал силы, в сотни раз превосходящие бойцов люхэцюань, и судьба повстанцев была предрешена. В июле от всех отрядов люхэцюань осталось лишь шесть человек во главе с неутомимым Ван Хэда. Преследуемые врагами, они решили уходить в горные районы Китая, чтобы там передохнуть и накопить силы для дальнейших сражений. Прекращать борьбу они естественно не собирались, но случай распорядился иначе.

Однажды они остановились на ночлег в старом магазинчике по продаже телег. Несмотря на немалый опыт у последних ихэтуаней так и не выработалась столь необходимая для ведения войны дисциплина, и незаметно подкравшихся солдат императорской армии они заметили слишком поздно. Кольцо сомкнулось, вскоре стало ясно, что выхода нет. История так передает один из последних диалогов бойцов. Один из первых учеников люхэцюань спросил у Ван Хэда: «Командующий Ван, это — все?». На что Ван ответил: «Покажем последний раз искусство нашей семьи». Завязался кровавый бой, последние бойцы люхэцюань пали под пулями и мечами солдат, а сам Ван попал в плен и был казнен.

Так завершилась история одного из последних отрядов ихэтуаней. Борьба ушуистов из школ люхэцюань была мужественной, но уже бессмысленной. Еще в сентябре 1901 г. цинское правительство подписало Протокол из 12 пунктов с посланниками из 11 государств — Германии, России, США, Бельгии, Франции, Англии, Италии, Австрии, Испании, Голландии и Японии. По этому протоколу на Китай была наложена так называемая «боксерская контрибуция», которую Китай должен был выплачивать до 1940 г. и лишь революция 1911 г. прервала разорительные выплаты. В следствии многих пунктов Протокола Китай терял свой суверенитет, запрещалось под страхом смерти создавать «антииностранные партии», а в тех городах, где были умерщвлены или подвергались жестоким обращениям иностранцы, прекращалось проведения экзаменов на получение гражданских и военных должностей всех степеней. Китай был поставлен в крайне унизительное положение перед теми, кого когда-то снисходительно-презрительно именовал «варварами» и «заморскими дьяволами».

Были разгромлены и обезглавлены десятки школ ушу. В 1900 г. был убит Ли Чжэнцин. Погиб в том же году и знаменитый Ван Чжэнъи — «Ван Пятый Большой меч», наставник ушу известного китайского реформатора Тань Сытуна. Ван занимал видный пост в ихэтуаньской верхушке м действия его отрядов, объединенных силой личности Вана, сильно досаждали иностранным войскам. Ван Чжэнъи был арестован цинской администрацией, а затем передан в штаб немецких войск. Сам Ван был поражен предательством со стороны своих же китайцев и перед расстрелом громко обвинял их в измене. Он до последней минуты сохранял присутствие духа, а его последней фразой стала: «Великий муж в своей жизни не может мечтать о большем воздаянии от своего государства, как умереть во имя ее спасения!».

Но был и другой результат движения ихэтуаней, на который почему-то редко обращают внимание историки, для нас же он особенно важен. Ушу оказалось в какой то момент китайской истории могучей сплачивающей силой, под знаменем которой оказались миллионы людей. Некоторые стили, такие например, как люхэцюань, разрастались до размеров повстанческих армий. Боевые искусства превращались в некий символ внутреннего единства большой группы людей, бойцы ощущали свою общность внутри некого большого тела называемого «ушу», «священное кулачное искусство», «кулак во имя справедливости и гармонии». Естественно, был и могучий антииностранный заряд, была и ненависть ко многим новшествам, вторгавшимся в традиционный уклад жизни и сознания. Но посылы огромного количества людей соединялись именно под знаком боевых искусств, ушу становилось и методом, и средством, и символом борьбы. Ни в одной стране мира боевые искусства не превращались в столь могучий способ сплочения больших групп абсолютно разнородных людей, многие из которых никак не были связаны между собой, не только не знали, но и не слышали друг о друге. Никогда эти люди не были столь могучими, благодаря знанию боевых искусств, причем это могущество заключалось не столько в крепости тела и быстроте удара, сколько в особом состоянии духа, в предрасположенности сознания к единому действию — боевому священнодействию. И ни в одной стране мира боевые искусства не превращались в символ и основное средство борьбы за свою национальную независимость.