Книга Корешей - страница 64

А дойдешь, от счастья не надышишься,

От объятий жарких, от любви,

Пусть тогда черемуха колышется

И поют всю ночку соловьи.

Даже видавший виды Нефф смахивает скупую мужскую слезу. Чикен встает у меня поперек горла. Я бы очень хотел чтобы всем глашатаям американской свободы брызнули в ебло вольной американской черемухой во время пасхального обеда.

Преступники со шконарей кричат мне:«Рик, Рик, дебил, беги на свой шконарь, тебя же сейчас тебя тоже подберут!»

Мне вспомнился Бурят — настоящий блатной, белая кость — он заезжал к нам в колонию и устроил бунт. Бурят передвигался на инвалидной коляске. Ему сломали хребет в двух местах, когда он в замминистра МВД Узбекистана швырнул на «беседе» гамбсовским полукреслом. Бурята всегда окружали страждущие -и он им что-то раздавал, и наставлял, как Иисус. Тек кто его не знал, думали он ебнутый. А он тогда уже был без пяти минут Вор в законе.

У меня кишка тонка была в молодости, чтобы понимать таких как Бурят. А сейчас я сам готовлюсь метнуть чем-то в голову судье. Я встал из-за стола, смахнув по-ходу недоеденного чикена и нервным фальцетом свойственным гулаговским сидельцам типа Промакашки заорал, обращаясь и к ментам и к зыкам:

«Да вы же все тут овцы драннныйя! Вояки блять! Да будет ежели война мы же вас самих как этих чикенов порвем! С Кореей Северной для начала разберитесь, абрамсы херовы!» Нефф и главарь банды Мен ин блэков переглянулись и кивнули типа: «да, этого визгливого тоже винтим»

Марти вызвал огонь на себя. Пока я был в центре внимания, он не смотря на наручники и команду «лежать», подобрался к Роджеру и с кличем: «а так мы йобашили на авианесущем крейсере Честер Нимиц» воспользовавшись преимуществом низкого роста, вдарил проглота лбом в основание челюсти и отправил в классический нокаут. Ментам снова стало не до меня, мен ин блеки подхватили на плечи отъехавшего Роджера и орущего: «Паразиты и членососы» Марти, выстроились в боевую свинью и помчали с добычей к лифту, со скоростью мусульманской похоронной процессии.

Я медленно пошел к шконарю твердо зная, что сейчас важно всем жестко смотреть в глаза, как волку в лесу, чтобы знали — я готов пойти до конца, если чо. В американской тюрьме, где вы не защищены идеологией воровских понятий, время от времени хорошо устраивать такие перфомансы. Пусть помнят, что Рик Моранис бабахнутый на всю голову отморозок и ну его нахер. Не стоит связываться.

Шептун Уисперз принял эстафету убирать в душевых, а я опять остался совсем один, как после освобождения Дурашки.

Негритянская тюрьма, как черная зимняя вода поглотила ирландца Марти.

24

Хотя дядя Саша Мракисян чревовещал в церкви преподобного брата Кальки, слух о скором «заручении» в конкурирующей церкви брата Стефана добрался и до этого воина Христова. На заре моей карьеры в церкви святого Стефана, я посещал дом Мракисянов каждый день. Дядя Саша помогал укрепится в обретенной вере, а тетя Вера кормила домашним харчо. Их аппетитная старшая дочь, похожа положила на меня пару васильковых, по-армянски естественно оттененных глаз. Как и большинство церковных неофитов, я впервые почувствовав восторг и экстаз от веры и молитвенной практики, автоматически считал всех остальных «членов» церкви истинно святыми (не то что я).

В это период ты видишь только Свет и тебя переполняет сила Благой Вести, наверное от этого ты и становишься необычайно откровенен со всеми подряд. Я пытался сбросить адское бремя земных преступлений и облачится в завещанные Господом белые одежды. Мракисяны и Стефан знали обо мне все. О моих отсидках в молодости, кражах, экспериментах с расширением сознания. Однажды, разоткровенничавшись, я поведал Мракисяну о моем трипе на грибах — хотел подтвердить, что в Евангелии все правда о жизни после смерти и вне тела: «Я воочию видел ангелов Христовых, дядь Саш, вышел из тела и в него вернулся». Я даже допустить не мог, что вскоре в церкви возникнет раскол и под давлением обстоятельств, узнав о сговоре Лили с отцом — я займу сторону брата Стефана.

Теперь пришел Мракисянов день. После песноспевания у Кальки, проповедник ворвался в дом моего будущего тестя Гиви Баблояна. Дядя Саша с порога стал убеждать сдать меня властям, как нелегального, ранее судимого мигранта и брачного афериста -ловца грин-карт. Надо бы тут подчеркнуть, что долгие годы дядя Саша загадочным способом мог безошибочно выходить на региональный отдел ФБР.