Книга моего деда Коркута - страница 19

сбросил ее спиной на землю. Девица говорит: «Джигит, Бану-Чечек, дочь Бай-Биджана, это я». Так она сказала; Бейрек (ее) *трижды поцеловал, один раз укусил.[250] «Да принесет нам свадьба счастие, ханская дочь!», — сказал он, снял со своего пальца золотой перстень, надел его на палец девицы: «Да будет это знаком между нами, ханская дочь!», — сказал он. Девица говорит: «Когда так случилось, то надо идти вперед, сын бека!». *«Кто знает, что нам суждено,[251] госпожа», — ответил Бейрек.

Расставшись с девицей, Бейрек вернулся домой; его белобородый отец вышел ему навстречу; он говорит: «Сын, что ты видел сегодня любопытного среди огузов?». Бейрек говорит: «Что мне видеть? У кого есть сын, тот его женит, у кого есть дочь, тот выдает ее замуж». Отец его говорит: «Или тебя следует женить, сын?». «Да, белобородый, почтенный отец, следует женить», — сказал Бейрек. Отец его говорит: «Чью дочь среди огузов мне взять для тебя?». Бейрек говорит: «Отец, возьми для меня такую девицу, чтобы, пока я еще не встал с места, она уже встала; чтобы, пока я еще не сел на своего черного богатырского коня, она уже села, чтобы, пока я еще не вышел на битву, она уже принесла мне голову (врага); такую девицу возьми мне отец». Так он сказал; его отец, Бей-Бура-хан, говорит: «Сын, ты желаешь себе не девицы, ты желаешь себе товарища; или та девица, какую ты пожелал, Бану-Чечек, дочь Бай-Биджана-бека?». Бейрек говорит: «Да, так оно, белобородый, почтенный отец; ее я пожелал». Отец говорит: «Сын, у Бану-Чечек есть безумец[252]-брат; его зовут *безумным Карчаром;[253] кто сватает девицу, того он убивает». Бейрек говорит: «Что же нам тогда делать?». Бай-Бура-бек говорит: «Сын, созовем в свой шатер остальных беков огузов; на чем они порешат, так мы и сделаем». Они созвали всех остальных беков огузов, привели их в свой шатер, щедро угостили их; беки остальных огузов сказали: «Кто бы мог пойти сватать эту девицу?». (Наконец), они решили: «Пусть пойдет дед Коркут». Дед Коркут говорит: «Друзья, когда вы меня посылаете, то вы знаете, что безумный Карчар убивает всех, кто сватает его сестру; по крайней мере приведите мне двух быстрых, как соколы, коней из табуна Баюндур-хана: одного… жеребца[254] с козьей головой и одного гнедого с овечьей головой, чтобы я, когда будет бегство и преследование, на одного вскочил, другого повел в поводу». Речь деда Коркута одобрили; пошли, привели тех двух коней из табуна Баюндур-хана; дед Коркут на одного сел, другого повел в поводу: «Друзья, поручаю вас богу», — сказал он и отправился.

Между тем, султан мой, безумный Карчар велел поставить на черную землю свое жилище с белым верхом, свой белый шатер; он сидел со своими товарищами, поставив мишень (для стрел). Перед ним явился мой дед Коркут, наклонил голову, прижал руки к груди, произнес красивое приветствие; рот безумного Карчара покрылся пеной, он посмотрел на лицо деда Коркута и говорит: «И тебе привет, ты, чьи дела расстроены, чьи поступки извращены, кому всемогущий бог написал на белое чело свой приговор! У кого есть ноги, тот сюда не приходил; *у кого есть уста, тот из этой моей реки не пил;[255] что сталось с тобой? или твои дела расстроены? или твои поступки потеряли смысл? или настал твой смертный час? что тебе здесь делать?». Дед Коркут говорит: «Я пришел подняться на твою лежащую против (нас) черную гору; я пришел переправиться через твою быструю, многоводную,[256] красивую реку; *я пришел быть сжатым твоим широким сапогом и твоей тесной пазухой;[257] по повелению бога, по слову пророка я пришел посватать для Бамси-Бей-река твою сестру Бану-Чечек, ту, что чище месяца, светлее солнца». Когда дед Коркут произнес такие слова, безумный Карчар говорит: *«Что ты сказал?[258] пригоните моего черного жеребца, принесите оружие». Привели черного жеребца, принесли оружие, посадили безумного Карчара на коня; дед Коркут разорвал путы коня, пустился в бегство; безумный Карчар устремился за ним. Гнедой жеребец с овечьей головой выбился из сил; дед Коркут вскочил *на… жеребца[259] с козьей головой; преследуя деда, безумный Карчар проскакал *пространство в десять лет пути [?].