Книга с секретом - страница 11

— Ну и чего вы тогда со мной возитесь? — буркнула Юлианна.

— Прости, что? — не поняла Карина. — Возимся? Юлианна… мы с тобой дружим, понимаешь?

— А вы не дружите, раз не нравится, — заявила Юлианна и натянула на голову еще и подушку.

Но она чувствовала, что Карина сидит рядом и не уходит. А через некоторое время кто-то еще и в ногах уселся. И еще кто-то рядом с Кариной! Да что они себе думают? Что кровать бесконечная, что ли?! Когда Юлианна почувствовала, что кто- то с разбегу прыгнул на нее, она сердито взвизгнула и подскочила на месте. Ее плохое настроение внезапно утроилось, и она решила — кто бы на нее ни прыгнул, он получит сейчас. Подушкой! Или нет, учебником по грамматике, он как раз толстый и тяжелый! Почувствовав неладное, девочки с писком разбежались, и только тот, кто наскочил на Юлианну последним, не унимался. Он возился и сопел. Девочка выбралась из-под подушки и одеяла не сразу — не очень-то это просто, когда кто-то сидит на тебе и сопит! — и уставилась на обидчика.

И увидела курносую мордочку, блестящие темно-карие глаза и белоснежные зубы. На кровати сидела не одна из подружек, а собака Шарлотты, Паутинка. Юлианна не видела ее уже довольно давно, и за это время собака изрядно подросла. Трудно сказать, какой она породы, но что кормили ее хорошо, было понятно с первого же взгляда. Увидев, что Юлианна вылезла из своего убежища, Паутинка задорно тявкнула.

— А мы знаем, почему ты злишься, — сказала Шарлотта.

Юлианна обняла Паутинку, и та принялась радоваться. Эта собака любила радоваться всем телом. Она им извивалась, виляла не только хвостом, но и лапами, и даже ушами. И еще пускала слюни. В общем, сложно было устоять против бешеного обаяния Шарлоттиной любимицы! И Юлианна сказала, что вовсе не злится.

— У меня просто возраст трудный, — сказала она в свое оправдание.

Хотя это и была не совсем правда.

— Неа, — сказала Карина. — Это потому, что ты не любишь свой день рождения. Он приходится на начало учебы. Обычно люди, у которых дни рождения по большим праздника, всегда злятся, что не родились в какое-то другое время!

Паутинка залаяла и прыгнула Шарлотте на руки. Она обожала свою маленькую хозяйку и создательницу! Юлианна улыбнулась.

— Да будет вам, — сказала она. — Если б еще я родилась действительно в праздник! А то — первого сентября, ужас какой-то. Вечно все норовят подарить тебе что-нибудь полезное для учебы.

— Поэтому, — торжественно сказала Генриетта, — мы решили отпраздновать твой день рождения по-особенному. Мы хотели сделать сюрприз, но, видя, что ты сегодня сама не своя, предупреждаем, что завтра тебе грустить не придется.

— Мне уже страшно, — отшутилась Юлианна.

— Мы хотим, чтобы ты, когда тебе плохо, не начинала творить всякие глупости и шалости, — сказала Карина, слегка запинаясь, — а делилась плохим настроением с нами.

— Когда им поделишься на всех, — добавила Шарлотта, — оно становится лучше.

— Наверное, изначально не такое уж плохое, — ворчливо заявила Юлианна.

Она была растрогана. И теперь ей, пожалуй, казалось, что она и В САМОМ ДЕЛЕ была в плохом настроении именно из-за грядущего дня рождения.

Хотя, конечно, было же еще что-то?

 Когда госпожа Гербера заглянула в их спальню и велела спать, когда везде погасили свет и вечерний сумрак за окнами стал постепенно густеть, когда Юлианна уже почти заснула, она услышала чей-то шепот. Наверное, это подружки обсуждали сюрприз, решила девочка и, улыбнувшись, зажмурилась. Скорее бы заснуть и проснуться уже завтра!

Бывает так: ждешь какого-то события, ждешь, волнуешься, предвкушаешь… а потом приходит этот день, а ты совершенно спокоен, даже безразличен. Юлианна знала за собой такое. Это чувство… оно происходило от нежелания разочароваться в каком-то дне, в празднике, в друзьях и родне… и даже в самой себе.

Поэтому она проснулась очень осторожно, как бы нехотя. Она приоткрыла сначала один глаз, а потом второй. Потом первый как-то сам собой закрылся, и Юлианна посмотрела на мир одноглазо. Ей понравилось, что она увидела, хотя это были всего лишь пятна солнечного света на потолке. По крайней мере, день обещал быть погожим.