Книгоиздатель Николай Новиков - страница 22

Издавна вся интеллектуальная жизнь русской провинции концентрировалась вокруг немногочисленных «культурных гнезд». Такими притягательными центрами были подмосковное поместье потомственных библиофилов Яньковых, орловская усадьба супругов Плещеевых, дома Дмитриевых в Сызрани и Муравьевых в Твери, С. И. Тевяшева в Острогожске и С. М. Полянского в Казани. В богатейших библиотеках гостеприимных хозяев местные «Цицероны» и «Вергилии» черпали книжную премудрость, здесь выносились приговоры новым книгам и формировалось общественное мнение. Поэтому признание ими нравственных и литературных достоинств «Утреннего света» окончательно закрепило у современников авторитет журнала и его издателя.

Не прошло и двух лет со дня выхода в свет первого номера «Утреннего света», а маленькое филантропическое общество петербургских масонов превратилось в разветвленное просветительное предприятие, располагавшее значительным по тому времени капиталом. Все доходы (более 4500 руб.!) ушли на организацию и содержание двух начальных школ-интернатов, в которых бесплатно обучались и жили на всем готовом около 100 сирот мелких чиновников и мастеровых. Благородный поступок масонов в свою очередь вызвал приток новых подписчиков, новых капиталов. Популярность Новикова, сделавшегося, по меткому выражению одного из его учеников, «истинным министром народного просвещения», с каждым днем росла. Такой оборот дела явно не устраивал Екатерину II. Политически и экономически независимое новиковское предприятие создавало опасный прецедент, наглядно демонстрируя русскому обществу его огромные потенциальные возможности самостоятельно, без правительственной опеки решать важнейшие задачи общегосударственного значения. Кто знает, как бы сложилась дальнейшая судьба Новикова, если бы не очередной каприз изменчивой фортуны, открывшей перед ним столь заманчивые перспективы издательской деятельности, о которых он не смел даже мечтать.

28 июля 1778 г. куратором Московского университета был назначен М. М. Херасков, талантливый поэт и педагог, убежденный масон, давний друг и наставник Новикова. Среди многочисленных дел, требовавших неотложного решения, нового куратора особенно беспокоило плачевное состояние Университетской типографии. Он не забыл тех хлопот и огорчений, которые довелось ему испытать в бытность первым надзирателем за типографскими делами Университета. Не лучше справлялись со своими обязанностями и его преемники. Все попытки превратить типографию в коммерчески прибыльное предприятие оказались тщетными. Печатание казенных и «приватных» книг затягивалось на годы из-за нерадения мастеровых и изношенности типографского оборудования. Произвол в издательской и тиражной политике, проводившейся по чисто вкусовому принципу, без должного учета конъюнктуры книжного рынка, приводил к затовариванию. Посылая 21 декабря 1775 г. к управляющему Кабинетом е. и. в. А. В. Олсуфьеву книгу Я. Ф. Бильфельда «Наставления политические» (ч. 1–2, М., 1768–1775), напечатанную «по высочайшему соизволению» Екатерины II тиражом в 1200 экз., директор Московского университета И. И. Мелиссино горько сетовал на ее непопулярность у читателей. За семь лет при затратах в 3019 р. 67, 5 к. типографией было продано первого тома «Наставлений» всего лишь на 355 р. 35, 5 к. Существование столь крупного предприятия, как Университетская типография, не могло зависеть только от правительственных дотаций. В то же время ее ежегодный доход в 2 тыс. рублей едва позволял сводить концы с концами, а самое рентабельное издание — газета «Московские ведомости» — расходилась мизерным тиражом в 500–600 экз.

Беды Университетской типографии не были чем-то из ряда вон выходящим. Государственная монополия в русском книгоиздательском деле давно уже стала серьезным тормозом для его дальнейшего развития. Феодально-чиновничий принцип организации и финансирования казенных типографий неминуемо вел к их полному краху. Так, с 1767 по 1773 г. «оставалась без употребления» типография при Артиллерийском и инженерном кадетском корпусе, оборудование которой пришло в крайнюю ветхость. Не многим лучше обстояло дело и в других «присутственных местах», по роду деятельности имевших собственные типографии.