Князь в Древней Руси: власть, собственность, идеология - страница 9
. Такое совпадение источников «внутренних» и «внешних» весьма показательно.
Сравнение сведений о хазарской диархии с характерными деталями правления киевских диархов приводит к мысли о возможности непосредственного заимствования Русью такой формы правления>{40}. Это тем более вероятно, что Хазария в период своей гегемонии в Восточной Европе несомненно оказала определенное влияние на славян. Но так же вероятно, что совпадение деталей может объясняться не подражанием, а типологическим схождением.
Диархия — весьма распространенное явление в истории цивилизации. Она существовала во многих государственных образованиях — хеттов, йоруба, Японии и многих других. Ее истоки Д. Д. Фрэзер обнаруживал в табуировании поведения монарха, строгой регламентации доступа к его «хрупкому священному организму», от которого зависит благополучие подданных>{41}. Однако поскольку функция непосредственного управления все же сохраняется, рядом с фигурой сакрального царя возникает институт «заместителя», «мажордома» (название варьируется в зависимости от традиции), который, собственно, и занимается державными заботами.
В. Я. Пропп открыл следы табуирования личности правителя вплоть до его изоляции от подданных (т. е. исходный пункт для формирования диархии) в русских волшебных сказках>{42}, что указывает на влиятельность таких представлений в историческом прошлом Руси. Уже сейчас можно указать на некоторые черты совместного правления киевских князей в IX–X вв., характеризующие его как ритуальную диархию.
Так, каждый из членов названных пар соправителей так или иначе локализуется источниками в различных местностях Киева. Аскольд — в Угорском урочище, расположенном ниже Киева по течению Днепра, Дир — непосредственно в городе, на традиционном могильнике которого была известна его «могила», курган>{43}. Также и Игорь имел резиденцию в пределах города (здесь указывается летописью его «двор»)>{44}, а его соправитель Олег, напротив, никак не связан с основной киевской территорией. Примечательно, что применительно к этому времени Константин Багрянородный сообщает о двух крепостях в районе Киева>{45}. Позднее после смерти Игоря в древлянской земле, в Киеве существовало два княжеских дворца, причем один из них, принадлежавший Ольге, был вынесен за пределы городских стен>{46}.
Такая экстерриториальность резиденции одного из соправителей по отношению к городу и своему коллеге — одна из существенных черт сакральной диархии и установлена для многочисленных традиций зарождающейся государственности. Связана она с убеждением о необходимости изолировать царя-богочеловека от подвластного ему коллектива, так как любое внешнее влияние на него может привести к непредсказуемым последствиям для народа>{47}. Наиболее известные примеры — Хазария, где хакан и бег никогда не обитали в одном месте>{48}, и Япония с ее двумя резиденциями: микадо (Киото) и сегуна (Токио).
Возможно, на Руси, как и повсюду, такое положение было связано с распределением между соправителями сакральных функций. Олег и Ольга имели репутацию «вещих» князей, что в действительности есть перевод их имен («Helgi» — священный)>{49}. Заметим, именно эти правители обитали вне города.
К доказательствам сакрализации князя в IX–X вв. необходимо добавить указания летописи на сроки правления Олега и Игоря — соответственно 30 (33) и 33 года, основанные на магических троичных формулах>{50}.
Подводя некоторый итог, хотелось бы отметить, что вывод о диархическом строе правления в Киеве в IX–X вв. не покажется столь необычным, если вспомнить историческое окружение, в котором происходило становление государственности восточных славян. Ведь кроме упомянутого уже Хазарского каганата, диархия существовала и у венгров, тесно соприкасавшихся с Русью, да и у основного политического и торгового контрагента Руси — Византии — временами (правда, на другой основе) возникала система соправительства двух и более императоров.
Нестор ничего не напутал в объединении имен соправителей: он передал события согласно предшествующим сводам, которые, в свою очередь, почерпнули их из устной традиции. Мало понимая внутреннюю связь между диархами (во времена Нестора сидение двух князей на одном столе не практиковалось и не дискутировалось, это случится только в середине XII в.), он добавил от себя лишь наиболее вероятное с его точки зрения объяснение — родственную связь между Аскольдом и Диром, Олегом и Игорем. Христианизированная традиция, видимо, достаточно рано утратила память о диархии IX–X вв., но верно отразила внешнюю сторону событий.