Княжество Тверское (1247–1485 гг.) - страница 11

. В Тверском сборнике, а частично — ив Рогожском летописце, об этой борьбе за власть в основном умалчивается. Обе эти летописи отражают содержание тверских великокняжеских сводов XV в., в которых «неприглядные» стороны тверской истории явно затушевались.

В соответствии с концепцией А. Н. Насонова, общим оригиналом Рогожского летописца и Тверского сборника был свод великого князя тверского Бориса Александровича (1425–1461)[96]. Рогожский летописец не может восходить к своду, составленному по указанию Бориса Александровича в 1455 г., как это предполагает А. Н. Насонов, уже потому, что водяные знаки на бумаге рукописи этой летописи датируют рукопись 1440-ми годами[97]. Влияние новгородского источника 1448 г., которое для А. Н. Насонова является важным аргументом в пользу его гипотезы, согласно Я. С. Лурье, вообще не фиксируется в Тверском сборнике, а соответствующая информация в Рогожском летописце восходит к другим оригиналам[98]. Кроме того, выше уже говорилось, что Рогожский летописец и Тверской сборник, начиная с известий середины XIV в., отличаются друг от друга сильнее, чем этого следовало бы ожидать при их общем «происхождении» от свода середины XV в. С большой уверенностью можно утверждать, что гипотетический свод 1455 г. не является общим протографом Рогожского летописца и Тверского сборника.

Поскольку последующая часть доказательств А. Н. Насонова непосредственно связана с Тверским сборником, следует рассмотреть вопрос, не восходит ли эта летопись, взятая в отдельности, к своду 1455 г. Для аргументации А. Н. Насонова существенное значение имеет текст, помещенный в Тверском сборнике под 6910 г. (сентябрьский год 1401/02) и озаглавленный как «Предисловие летописца княжения тферскаго благоверныхъ великихъ князей Тферьскыхъ». В начале этого текста его составитель ссылается на

По предположению А. Н. Насонова, после «Предисловия» до погодной записи под 6963 г. (1454/55 г.) в Тверском сборнике следует точный текст свода 1455 г.[100] Под 6963 г. Борис Александрович обозначен в Тверском сборнике как «Богом почтенный господни самодержец, великий князь»[101]. Такого рода панегирическое превознесение князя типично для времени правления Бориса Александровича в Твери. В тексте «Предисловия» схожим образом превозносится предок Бориса Михаил Александрович[102]. Между сообщениями Тверского сборника с 1446 г. по 1452 г. и известиями об этих годах, содержащимися в так называемом «Ииока Фомы слове похвальном»[103], и помимо этого существуют четкие содержательные параллели. Рассматриваемые сообщения частично сильно отличаются от изображения тех же событий в других летописях[104]. Конечно, «Слово похвальное» — не летопись, но в его заключительной части все же отражена летопись времени правления Бориса Александровича[105]. В. И. Дубенцов, очень обстоятельно исследовавший «Предисловие» Тверского сборника, пришел к выводу, что применительно к «Предисловию» речь идет о части некоей «Повести», а не о части летописи, хотя параллели между «Предисловием» и Тверским сборником, с одной стороны, и «Словом похвальным», с другой, можно установить[106]. В процессе дальнейших изысканий В. И. Дубенцов пришел к убеждению, что сводчик второго частичного свода Тверского сборника (здесь следует дополнить: доходящего до времени правления Бориса Александровича включительно) пользовался не одним, но даже тремя тверскими оригиналами: сводом Бориса Александровича, откуда взят рассказ о Михаиле Александровиче, частью которого и является «Предисловие»[107]; сводом Арсения 1409 г., из которого, по мнению В. И. Дубенцова, была заимствована содержащаяся в Тверском сборнике «Повесть о Плаве»[108]; тверским источником, который, как полагал уже Я. С. Лурье[109], занимал враждебную по отношению к Борису Александровичу позицию. При ближайшем рассмотрении эта концепция, опирающаяся на предполагаемое противоречие между тенденцией сообщений Тверского сборника 1441 г. и 1446/1447 г. и высказываниями «Слова похвального», не соответствует действительности