Кобра и наложница - страница 13

Они шли в тишине уснувшего лагеря мимо потухших кострищ и шатров, служивших приютом воинам и их семьям. Тишину нарушало лишь шуршанье песка, шевелимого ветром, и ржание лошадей.

— Сегодня очень тихая ночь, — сказала она.

— Разве ты не слышишь этого?

— Чего?

— Звука ночи, — сказал он мягко. — И страсти.

Сначала она не слышала ничего, потом ее слух стал улавливать другие звуки. Приглушенные вскрикивания женщин чередовались с глухим рычанием мужчин. Шелест ткани, шепот голосов, слившиеся тела. Что-то темное, животное, чувственное было во всем этом, это был танец эротических звуков. Он обрушился на ее чувства, давая волю ее фантазии.

— Когда мужчина и женщина получают удовольствие от близости друг с другом, возникает музыка любви. Звуки этой музыки — самые сладостные звуки пустыни, — между тем спокойно говорил ей Хепри.

Они прошли мимо шатров и коновязи и вышли на горную дорогу. Бледный свет луны высвечивал черно-серые тени неровных камней. Хепри продолжал идти дальше.

— Что ты хочешь показать мне? — спросила Бадра.

Хепри остановился перед входом в небольшое, знакомое ей ущелье.

— Сюда, — показал он жестом.

Они вошли в ущелье, с обеих сторон над ними нависали стены известняка. Наконец Хепри остановился возле больших валунов.

— Здесь, — удовлетворенно сказал он.

От восторга у нее перехватило дыхание. На поверхности большой известняковой скалы Хепри вырезал поясное изображение египетской кобры. Ее голова с раскрытым капюшоном зловеще нависала над ними, прекрасная в своем порыве нападать.

— Я хотел, чтобы ты увидела это при лунном свете. — Он любовно дотронулся до своего творения. — Когда светит луна…

— Она выглядит как настоящая, — восхитилась она.

— Именно в этом месте я получил свой тотем Кобры, поэтому я хотел запомнить его, — Хепри указал ей на тонкий шиповник около валуна.

— Расскажи мне, — нетерпеливо попросила она.

— Мы с Джабари были на охоте, искали мелкую дичь. Он как раз проходил мимо скалы, и вдруг мы услышали змеиное шипение. Я первый увидел змею, которую мы потревожили во время отдыха.

— Ты убил ее?

— Нет. Отец говорил мне, что эти кобры не выплевывают яд и считаются в Египте священными, их почитают как покровителей царей. Если бы я убил ее, тогда с Джабари случилась бы беда. И я вспомнил трюк, которому меня однажды научил старый заклинатель змей. Я взял ружье и заставил змею обвиться вокруг ствола. И она успокоилась. С этого времени я стал известен как Кобра, человек, который действует так же быстро, как змея.

Она улыбнулась, припомнив, как его удивительная реакция удержала ее руку, когда она хотела покончить с собой.

— Ты действительно Кобра. Твой тотем верно тебе служит.

Он внимательно смотрел на нее в переливающемся свете луны. Луна. Ее тезка. Он показал на небо.

— У вас одно имя. Но даже красота полной луны меркнет рядом с тобой, Бадра.

К ней вернулась ее прежняя тревога. Она взглянула на кружево звезд, раскинутое на ночном небе.

— Но нет ничего прекраснее звезд. Мне кажется, что я могу дотронуться до них, как до тех сверкающих драгоценностей, которые я однажды видела в Каире.

— Ты прекраснее всех звезд на небе Египта.

Его хриплый голос ласкал, как теплый бархат. Хепри слегка обнял ее плечи. Его тело дышало жаром, как разгоревшееся пламя костра.

— Джабари освободил меня от клятвы не прикасаться к тебе. Ты… ты хотела бы, чтобы я поцеловал тебя? — мягко спросил он. — А, Бадра?

«Да», — кричало ее сердце.

В ее душе росла надежда. Она рассматривала его в лунном свете. По коже у нее побежали мурашки от звука его голоса, когда он нежно и мягко произнес ее имя. Она отшатнулась и съежилась, страшась и в то же время страстно желая этой новой близости, этой обжигающей страсти. Он провел пальцем по ее щеке и дальше — по дрожащим губам. Она кивнула:

— Да. Поцелуй меня.

— Я так долго ждал тебя, Бадра, — пробормотал он.

Бросив на нее недвусмысленный взгляд, он своими сильными руками повернул к себе ее лицо. От его страстного поцелуя у нее перехватило дыхание, замерло сердце. Его губы слегка касались ее губ, лаская их. Заинтригованная, она ждала. Тогда он крепко прижал свои губы к ее губам, обводя языком верхнюю, слегка щекоча ее. Когда Бадра вскрикнула от удовольствия, он проник языком в ее рот. В шоке она сжала губы.