Кобра под подушкой - страница 11
— Разумеется, — подтвердил полковник.
— Следовательно, Мухин в этой тетрадке писал правду.
— Минутку, — остановил его Пимброк. — А что, если он делал эти записи, имея в виду, что их прочтет кто-нибудь со стороны? И таким образом ставил целью дезинформировать…
Марло скривился.
— Это уж слишком закручено.
Эймз повертел рукой над головой.
— Пимброк в своем репертуаре: фантазирование, доведенное до абсурда. Итак, надо считать, что записи в тетради Мухин делал для себя. И, следовательно, они правдивы. Но я уверен, что он прислан сюда для секретной работы. И что Лилиан связана с ним. Но в этом случае непонятно, почему он пишет о Лилиан так, как будто впервые узнал ее здесь, и почему она заигрывает с ним — со своим начальником. Это мне кажется странным.
Марло повернулся к Пимброку.
— Ваше мнение?
Пимброк пожал плечами.
— Ничего странного не вижу. Мухину, вероятно, сказали в Москве о том, что в Касабланке с ним свяжется одна особа, кличка такая-то, пароль такой-то. И он действительно увидел ее здесь впервые и написал об этом. А что касается заигрывания, то между сослуживцами разного пола, даже в условиях сугубо доверительной работы, могут возникать игривые отношения. Это известно всем и в первую очередь самому майору Эймзу… которого мне в силу нашей дружбы не хотелось бы здесь компрометировать и не хотелось бы набрасывать тень на его партнершу.
— А кто она? Почему я не знаю? — удивился полковник.
— Чистейшая инсинуация, — сказал Эймз.
Пимброк, приложив руку к сердцу, привстал, но полковник махнул рукой.
— После доложите. Итак, будем считать, что факт заигрывания Лилиан с Мухиным не может служить отрицанием их секретно-деловой связи.
— Может быть, Лилиан получила задание проверить Мухина? — сказал Пимброк. — Насколько он устойчив в отношении соблазнов.
Эймз хотел что-то сказать, но полковник опередил его.
— Такая возможность не исключена. Надо проверить. Теперь насчет конференции. Мухин подтверждает, что большинству корреспондентов уже известно о пребывании здесь Рузвельта и Черчилля. К сожалению, об этом пронюхали не только корреспонденты. Вчера мы перехватили очередное донесение Уркихо. Он сообщает, что, по настоянию Черчилля, решено провести высадку в Сицилии. Я отдал приказ арестовать Уркихо. Перевербовывать его не будем.
Пимброк покачал головой.
— Все-таки нужно сказать, что первая проверка не дала нам точных данных, изобличающих Мухина. Может быть, он просто корреспондент. И впечатление он производит такое — медлительный и простодушный, немножко увалень.
— Разведчик не должен быть похож на разведчика, — вкрадчиво произнес полковник. — Так гласит священная заповедь работника секретной службы. То, что Мухин не похож на разведчика, как раз усиливает подозрения в отношении его.
Раздался стук в дверь, и вошел Робинз. Как всегда, его рыжеватые волосы были растрепаны, а выражение лица таинственное. Он молча передал полковнику листочек и пакет и вышел, осторожно закрыв за собой дверь.
— Держу пари, — сказал Эймз, что любой грудной младенец сразу же узнает, где служит капитан Робинз.
Полковник смял листочек и засунул в карман.
— Эмори извещает, что таинственные цифры в тетрадке — это данные о среднем количестве осадков в Касабланке в первые шесть месяцев. — Он открыл пакет и вынул оттуда желтоватый листочек — расшифрованную радиограмму. Прочитав ее, он тихо крякнул. — Вот так всегда… плохая карта идет одна за другой… Вас отбирают у меня. Вы должны завтра же выехать в Мадрид, остановиться в отеле «Ритц» около музея Прадо и ждать указаний. Вы, Эймз, будете богатым коллекционером картин, а Пимброк вашим секретарем.
— Прикажите ему снять усики, — сказал Эймз. — В Испании его могут узнать. Там тоже усердно читают американские покетбуки и журнальчики, где он печатался.
— Майор прав, секретарю лучше быть без усов, — согласился Марло. — Я вам дам рекомендательное письмо к моему хорошему знакомому, знаменитому меценату. Его зовут: Фиц Джейм Стюарт Фалько Порто Карреро-и-Осорио, герцог Альба.
Эймз кивнул Пимброку.
— Пусть он запомнит. Ему ведь придется писать письма от моего имени.