Кобра под подушкой - страница 12

— Жалко бросать Мухина, — сказал Пимброк. — Сегодня он опять вместе с Лилиан ходил на базар и приценивался к дудочке. Наверно, хочет научиться заклинать змей.

— Пимброку жалко бросать не Мухина, а Лилиан, — заметил Эймз. — Хотел соединить полезное с приятным. А мне действительно жалко расставаться с русским. Такая интересная дичь.

— Придется без вас продолжить охоту, — сказал полковник. — Надеюсь, Робинз справится.

Эймз кивнул головой.

— Вполне справится. Только посоветуйте ему первым долгом искать под подушкой. У Мухина, наверно, такая привычка — класть туда самое важное.

«Ждать у ограды парка дель Ретиро, напротив входа в Ботанический сад, ровно в половине третьего ночи придет машина». Так было им сказано в Гибралтаре, где они останавливались по дороге в Мадрид.

Машина подъехала минута в минуту. За рулем сидел пожилой человек в широком берете, с крючковатым носом и отвислыми губами — похожий на старушку.

— Сакс, майор, — отрывисто представился он. — Поглядывайте назад, нет ли слежки. Я немножко покружил, чтобы проверить — нет ли хвоста. Берегите головы, буду делать крутые повороты.

Машина обогнула угол Ботанического сада, проехала мимо Южного вокзала и миновала небольшую площадь.

— Впервые здесь? — спросил Сакс. — Следите за дорогой, буду объяснять, чтобы вы лучше ориентировались. Мы только что проехали плаца де Тирсо де Молина. Сейчас свернем направо и поедем по Калье де Толедо. А сейчас выедем на Пуэрто дель Соль — центр столицы.

Они выехали на овальную, залитую электрическим и неоновым светом площадь.

— Жизнь бьет ключом в такой час… около трех ночи, — удивился Пимброк. — Когда же они спят?

— Здесь принято шляться в это время, — сказал Сакс. — От этой площади начинаются десять улиц.

На площади и большой улице, идущей от площади, — Калье де Алкана фланировали офицеры и штатские. Офицеры поблескивали серебряными касками с хвостами и золотыми эполетами. У ворот одного особняка, похожего на старинный храм, стоял сторож в широкополой черной шляпе, с пикой и огромной связкой ключей. И ярко освещенная площадь, и сверкающие офицеры в касках и треуголках, и средневековый сторож — все напоминало театральный спектакль.

Они поехали налево, мимо здания военного министерства, находившегося на возвышении, в саду. Затем выехали на площадь, посреди которой стоял памятник Колумбу, свернули налево, через несколько кварталов еще раз налево и поехали по Калье де Хорталес. Затем покатили направо по широкой Гран-Виа. Сакс замедлил ход машины. За ними никто не ехал. Можно было начать разговор.

Эймз сообщил, что они устроились хорошо. Эймзу, то есть лорду Харрогету, богатому коллекционеру картин и путешественнику, отвели люкс из четырех комнат в бельэтаже отеля, его личному секретарю — каморку на третьем. Два дня посвятили прогулкам по городу, посещению музеев и магазинов, торгующих картинами. В ресторане отеля к Эймзу подошел испанец и предложил несколько картин Шагала и Делоне.

— Дал визитную карточку? — спросил Сакс.

— Нет, похлопал по карманам и сказал, что нет. Пробормотал фамилию… не разобрал — среднее между Лопе де Вега и Сиерра-Гвадаррама.

— А как выглядит?

— Кругленький, толстенький, глаза навыкате.

— Это Лопес Серрано Аградо. Советую не отгонять его. Это настоящий комми, и его можно использовать.

— Я посоветуюсь с кем-нибудь из местных меценатов. У меня есть рекомендательное письмо к этому, как его… Фицу Джейму… — Эймз кивнул Пимброку: — Ну-ка, секретарь!

— Фиц Джейм Стюарт Фалько Порто Карреро-и-Осорио, герцог Альба, — отбарабанил Пимброк.

Сакс мотнул головой.

— Герцог знаток лошадей, а не картин. Его коллекция состоит наполовину из подделок. А конюшня потрясающая.

Сакс направил машину в сторону западной окраины столицы — к королевскому дворцу, чтобы оттуда проехать на северо-запад — в университетский квартал.

В пути Сакс передал Эймзу и Пимброку директиву. Завтра в отель будет подана машина от имени графа Эредиа-Спинола. На этой машине они должны поехать в Эскориал — примерно час езды. Они остановятся в отеле, где открыта художественная выставка. Их встретит маркиз Перихаа — абсолютно надежный человек. В его номере должна состояться встреча человека, прибывшего из Англии, с человеком, который должен приехать из Германии, — очень важным лицом. Встреча весьма серьезная.