Когда мне было 19 - страница 3

У двери её квартиры я прождал недолго — будто в прихожей поджидала. С милой сентиментальной улыбкой Юля потянула меня за футболку внутрь. Резко закрыв на щеколду дверь, она с некоторой силой прижала меня к розовым обоям и, страстно целуя, поспешно сняла верхнюю одежду. Наблюдая за телом, укрытым от холода гусиной кожей, она мило и загадочно улыбнулась.

— А ты гостеприимная! — успел произнести я, после чего она взяла меня за руку и отвела в уже знакомую комнату. Узенькая, но уютная спальня с огромным диваном и оригинальным трюмо с розовым ободком. Она легла на мягкий диван земляничного оттенка и, раздвинув прекрасные ножки, потянула на себя. Теперь я находился над Юлей, будто в исходном положении при отжимании от пола, зацеловывая пухленькие губки, и каждый миллиметр её кожи. Произнёс при этом в шутку лишь одно:

— Юси, а как — же «привет, дорогой»? — коварно улыбнулся я, ведь так любил подстёгивать родных.

— Гм… привет, дорогой! — просияла она в улыбке и больше не дала произнести ни слова, щедро засыпая меня сумасводящими поцелуями.

Язычок с пирсингом ловил моё желание, обворачивал, будто по спирали, передавая его наружу, где тут же, подхватывали инициативу сдобные губки. Активность любимой девушки — это воистину превосходно.

Давно уже понял, что ради нашей любви я готов на всё, даже погибнуть.

Любить и умирать — это сочетание вечно. В нашей любви множество аспектов и в каждом из них свой свет, своя печаль, свои слёзы и своё наслаждение. В это время по комнате доносились звуки лучшего из аспектов. Конечно, это произошло неумело и быстро, но так прекрасно, что и думать не мог ни о чём.

А когда страсть немного поутихла, она лежала на боку, подперев голову рукой, а второй гладила мою грудь.

— Тикиримка, по-моему, твой голос в телефоне выглядел обиженным на весь белый свет, или показалось?

— Да всё в порядке, — вздохнул я. — Не бери в голову!

— И всё же?! — с ноткой настойчивости повторила она, видя мои колебания в ответах.

— Зай, я с мамой поссорился!

— Опять? — повысила голос Юля, привстав.

— Ну, Юси! — (и не заметил, но, похоже я стал оправдываться) — Она снова начала лезть в мою личную жизнь! — продолжал я, будто на приёме у психотерапевта. — Ей, видите ли, не нравится моя музыка, причёска, одежда — ничего не нравится! Она говорит, что если я не стану человеком, то мы будем… прощаться.

— Мда… — протянула со вздохом Юля. — Выставляй приоритеты! Что для тебя важнее: субкультура или мама?

— Мама, конечно!

— Значит, бросай неформалов и живи, как раньше. В любом случае, в душе ты можешь им быть всегда!

— Да, но это уже не то, что хотел я!

Это был сложный выбор. Ведь, бросая субкультуру, я одновременно должен бросить свои любимые занятия, привычки, большинство товарищей, знакомых. Бросить всё ради мамы?! Да. Страдания не делают моё сердце сильней. Иногда и у мужчин от несправедливости выступают слёзы. Снова появилась тяжесть на сердце, выявляющие свежие шрамы от неопределённости и боязни сделать неправильный выбор. Мама, безусловно, превыше всего, но также я не хочу лишаться личной жизни. Умеют же как-то совмещать эти аспекты.

В такие периоды главное, чтоб я находился рядом с любимым человеком. Я не ждал от неё, как от волшебницы, идеального решения всех проблем, преподнесённого на блюдечке с розовой каёмочкой. Нет! Я хотел, чтоб она была просто рядом. Самому было бы невероятно сложно совладать с проблемой такого масштаба. Накрутил бы нехотя разъедающие мозг мысли, подобно: «Где найти выход?», «Sky is over». Ох, как мне надоела эта жизнь, с её дурацкими ситуациями, сложными поворотами судьбы и трудностями выбора! Если бы «мама», «Бог» и «возлюбленная» были для меня пустыми словами — я б уже не жил. А так, приходится протестовать против несправедливости, что пасётся вокруг меня и моих родных. Помните, как в песне:

Что-то в этих словах есть. Таким бунтарям жить вдвойне тяжелей, ведь протаптывать тропинку среди дебрей, олицетворяющих высокий барьер, вовсе нелегко.