Когда падают елки - страница 4

Вытащил многострадальную конечность из веток, приподнял и провел носом до края джинс, глубоко и шумно вдыхая. Щекотно же! Или эти мурашки от ужаса? Я неотрывно наблюдала за склоненной головой, не зная чего ждать. Положение уж слишком нетривиальное, собственные ощущения сбивают с толку и чувства сбоят. Ночь, елка и парень, обнюхивающий мою ногу. Хм, что-то мне не по себе. Вроде бы и страха перед ним не испытываю, но и расслабиться как-то не выходит.

— А пирожки что, уже кончились? Учти, я не вкусная, — решила прибегнуть к помощи юмора.

Парень отпрянул и уставился мне в глаза прямым темным взглядом.

— Ошибаешься… — он встал и поспешно отошел, поднял с лохматой еловой ветви еще один пирожок. — Пирожки еще есть. Два.

— Кушай на здоровье, — дружелюбно поддакнула. Задобрить и подлизаться никогда не лишне. Тем более к спасителю, тем более ночью на безлюдной улице.

Пока незнакомец сосредоточенно жевал, я поднялась и поправила одежду. Сломанный и бесполезный телефон запихнула обратно в карман, проверила, не потеряла ли ключи от дома. Нигде ничего не болело, разве что ладони без перчаток успели замерзнуть. Стоит все же потом как-нибудь принести Белле яблочко, морковь, или что там едят овцы… букетик цветов?… в благодарность. Падать на нее было мягко.

— Спасибо вам! До свидания! — голос мой прозвучал как у прилежной первоклашки, у самой скулы свело от такой писклявости. В ответ промолчали. Лишь перестали жевать и снова беззастенчиво уставились немигающим взглядом. После мгновения неловкой тишины, парень с явным усилием проглотил остатки сдобы и откашлялся.

— Может тебя проводить?

— Ой, нет! Что вы! Спасибо, не надо! — замахала я руками. Не хватало еще, чтобы бабушка его засекла. Он собирался еще что-то добавить, но не успел. Я сделала шаг в сторону и…

— Ты что оленей считаешь?! Она же сейчас так и уйдет! — зашипел Трусишка.

— Отставить панику, не дрейфь!

— Как же так? Вот ведь бестолковые люди, то есть… молодежь. Мы их свели. Условия создали, носом ткнули, так нет..!

— Утихни и учись, пока я жив, Трусишка, — покровительственно сказал Маньяк, похлопав гнома по плечу. — От своего счастья так легко не уйдешь!

Пасс рукой и дело в шляпе.

— Ой! — Трусишка с тревогой посмотрел на самоуверенного товарища. Что-то подсказывало, что учиться ему у Маньяка осталось недолго.

… подвернула ногу. На ровном месте! Здесь же и не скользко совсем.

— Елки-палки!

Я кренилась как та самая злополучная елка, но завалится на бок не дали вовремя подхватившие руки. Вот ей богу, если бы не кристально чистая совесть и нешуточная боль в ноге, сама бы себя заподозрила в дешевых мелодраматических приемах. Настолько неправдоподобно глупо все случившееся. Что за ночь такая? За что мне эти наказания?

— Не так быстро, — невнятно бормочет под нос. — Еще успеешь от меня побегать.

Это что еще за неприличные намеки? Когда я более-менее восстановила равновесие, парень снова приседает на корточки и берет в ладонь мою щиколотку, уверенно задирает штанину.

— Мда, сильный вывих, — определил. — Ступить не сможешь.

— Терпимо, — переоценила я свой болевой порог и еле удержала вскрик, когда встала на обе ноги. Без слов меня подхватили на руки. От неожиданности возмущение застряло в горле, слова протеста вырвались надрывным кашлем.

— Кх-поставь…

— Говори адрес и не рыпайся. Донесу, целее будешь. Неровен час еще себе что-то повредишь.

Как будто я во всем виновата!

— Кх-да вы…! — он хоть слышал о личном пространстве? Дистанции? Недопустимости такого поведения с совершенно посторонними девушками? Да я себя даже в босоногом детстве хватать не разрешала, отбивалась. «Папа, возьми на ручки!» — не про меня.

— Не нужно слов благодарности, прекрасная незнакомка. Твои пироги выше всяческих похвал, так что если хочешь наградить за проявленные доблесть и благородство, пирожкам я всегда рад, — высокопарно произнес, издеваясь.

— А вы не боитесь ночью незнакомую девушку домой провожать? Вдруг я заманю и надругаюсь? Знаете, в наше время далеко не всегда побеждает грубая сила, есть много всяких приспособлений… — бухтела, очень даже удобно устроившись в теплых объятиях.