Когда зацветут тюльпаны - страница 31
И вдруг в буровую вбежал Саша Смирнов, Что-то сказав Клюеву, подошел к бурильщику.
— Ибрагим Алексеич! — крикнул Саша, стараясь перекричать гул моторов. — Раствор густеет!
Альмухаметов махнул рукой помощнику: Клюев подошел.
— Стой у рычага! — прокричал Альмухаметов. — Я раствор смотреть буду…
Бурильщик подошел к желобу. В движении раствора произошло резкое изменение. Он уже не бежал по желобу быстрой легкой струей, а выкатывался из устья скважины жирными округлыми волнами, густой, тяжелый. Альмухаметов наклонился, зачерпнул ладонью маслянистую жидкость. Саша сказал верно — раствор густеет. Никуленко перед сдачей смены прошел песчаники с прослойками гальки и только-только врезался в глины… Ему же, Альмухаметову, пришлось этот пласт разбуривать… Дальше пойдет известняк. Теперь все ясно: глина смешивается с раствором, раствор перенасыщается, густеет.
Альмухаметов опять встал у рычага.
— Раствор совсем не такой, какой нужно… Плохо! — крикнул он Клюеву. — Переключай насосы в яму с водой… Водичкой бурить будем!..
Клюев молчал, растерянно моргал глазами, мялся на месте.
— Зачем стоишь? Я сказал, в яму с водой! — закричал Альмухаметов, видя нерешительность помощника. — Давай, давай!..
И тут заговорил Клюев — не заговорил, а загудел зычным волжским басом:
— Чего давай! Давай… подавился! С ума сошел! Нам за это… знаешь? — Он огромной ладонью постукал себе по шее. — Башку оторвут!
Страшным стало в эту минуту лицо Альмухаметова: глаза сощурились и блестели так, словно из них брызгали гневные огоньки.
— Ай, вай, вай, шайтан!.. Работать не хочешь? Я приказал — я ответ держать буду!..
Клюев повиновался. Опустив большую голову, ссутулив плечи и тяжело переставляя негнущиеся ноги, пошел выполнять распоряжение. Он не понимал Альмухаметова, хотя честно старался понять его. Предложение бурильщика заменить глинистый раствор, испытанный, надежный — самой обыкновенной водой — было невероятным. Правда, бывали случаи, когда бурильщики, не имея раствора, на свой страх и риск пытались бурить на воде, но им за это так попадало, что они навсегда забывали о своем «начинании». Нет, что ни говори, а Клюев еще не слышал, чтобы кто-то сознательно заменил глинистый раствор водой, хотя Клюев и работает в нефтяной промышленности не год и не два… Эх, загубит скважину, как пить дать загубит!..
И все же Клюев выполнил распоряжение Альмухаметова — он сам, своими руками, перетащил шланг насоса в яму с водой. Что ж, бурильщик на буровой в часы своей смены — полновластный хозяин. Его слово для подчиненных — закон. Ну, а вдруг произойдет обвал стенок скважины и заклинит инструмент? Вдруг на пути долота встретится подземная трещина или пещера и вода ринется в ее бездонную глубь, размывая и расширяя себе путь? Ведь тогда никаким раствором не заткнуть это поглощение!.. Да что там говорить, мало ли неожиданностей ждет бурильщика?
Василий Клюев поднялся из насосной. Проходя мимо дизелей, остановился и посмотрел на дизелиста Степана Игнатьевича Еремеева. Может, его спросить? Еремеев работает в бурении, почитай, пятнадцать с лишним лет, может, он знает?.. Клюев тронул дизелиста за плечо. Тот обернулся, мотнул головой: «Сейчас!» Подошел, вытирая ветошью испачканные машинным маслом руки. «Ты чего?» — спросил глазами. Говорить рядом с работающими дизелями не было возможности, и поэтому они кричали слова друг другу прямо в ухо.
— Знаешь, что придумал Ибрагим? — Это крикнул в ухо Еремеева Клюев.
— Что?
— Раствор по боку! Воду в скважину гонит!
Еремеев уставился на Клюева, как на человека, который ни с того, ни с сего взял да и заехал ему леща.
— Шутишь?!
Клюев наклонился к дизелисту и рявкнул:
— Нет! Ты слышал когда-нибудь о таком?!
Еремеев покрутил головой и возбужденно заговорил, вернее закричал, показывая рукой в ту сторону, где находился бурильщик:
— Увеличил обороты до предела! Посмотри на тахометры! Мы никогда не работали на таких оборотах!.. Спятил!.. — И он выразительно покрутил черным от машинного масла пальцем возле своего лба.
— Что ж теперь будет?
— А?.. Не пойму!..
Клюев не ответил. Махнув рукой, отошел от дизелиста.