Колебание сердца - страница 60

Тайк стоит передо мной на коленях, его руки лежат на моих плечах.

— Дыши, Лэйни. Ты чертовски бледная.

Я сосредотачиваюсь на вдохе и выдохе, наполняя легкие воздухом.

Я собираюсь убить этого сукина сына.

Как он посмел от меня это скрывать? За что он так со мной? Я знаю, что однажды разбила ему сердце, но это было еще в школе. Ноэль знает, что я сожалею. Это была большая ошибка.

Ноэль — настоящий бабник, как и заявляют все таблоиды. Той ночью, когда мы встретились, я застукала его с двумя полуголыми девицами. Мысль о девушке, которой он разбивает сердце, переспав со всеми подряд, вызывает у меня отвращение. Никто не знает, сколько их было до меня.

— Как долго?

— Что, Лэйни? — спрашивает Тайк.

— Девушка. Как долго они вместе?

Тайк смотрит на Трипа, а тот на Риффа. Похоже, они спрашивают разрешение на ответ. Рифф плотно сжимает губы, и я замечаю боль, мелькнувшую в его глазах.

— Недолго, всего несколько месяцев.

— Всё это время я… Зачем ему это?

— Потому что Ноэль Фелькон — эгоистичный придурок, — отвечает Рифф. — Ему плевать на всех, кроме себя.

Я потираю лицо руками. Весь мир рушится на моих глазах.

— О боже. Я не могу в это поверить.

— Мне жаль, Лэйни. — Рифф осторожно касается моего плеча. — Он кусок дерьма.

Мне хочется плакать, но я сдерживаю слезы. Что же я буду делать? Сердце сжимается в груди. Всё в моей жизни сейчас связано с Ноэлем и его группой. Диана Свеггер четко обозначила мое положение: я не буду работать, если мы с Ноэлем разбежимся.

Это его план? Разрушить мое сердце, как с ним это сделала я несколько лет назад? Неопределенность убивает. Как позволила этому случиться? Как я могла быть такой дурой?

В глазах стоят слезы, но я не могу позволить ребятам увидеть меня плачущей. Я и так выгляжу грустной, жалкой и глупой. Не хочу добавлять к этому списку плаксивость.

Я заставляю себя встать с дивана. Возникает сильное желание убежать так далеко, насколько это вообще возможно.

— Лэйни, ты в порядке? — спрашивает Тайк.

— Да, — вру я, направляясь к дверям спальни.

Мне больно от предательства, но я чувствую себя еще хуже от собственной наивности. Я и не представляла такого поворота. Я верила ему.

Я хлопаю дверью сильнее, чем хотела бы после всего произошедшего. Как только я остаюсь одна, слезы неудержимо катятся из моих глаз, и я позволяю себе разрыдаться. Спальня теперь напоминает камеру пыток.

Спал ли он с ней на этой кровати, на этих простынях? Сколько здесь было женщин? Эти мысли вызывают отвращение. Я бросаюсь на постель, срывая простыни, и продолжаю рыдать. Не более чем через тридцать секунд остался один голый матрас. Простынь валяется в углу комнаты.

Я опускаюсь на кровать и закрываю лицо руками. Что же я буду делать? Если уйду, то Ноэль победит, а я не могу этого допустить. Я нуждаюсь в этой работе, и нравится мне это или нет, Ноэль — ключ к моей успешной карьере.

Во мне возрастает ненависть, и я хочу причинить Ноэлю боль. Так же, как это сделал он.

Я смотрю на простыни в течение долгой минуты, затем решаю, что лучший способ добраться до Ноэля — остаться здесь и позволить ему увидеть, как сильно я его ненавижу. Остаться и доказать, что он не сможет забрать у меня эту работу.

Я веду внутренний диалог с собой и пялюсь на кучу постельного белья в углу. Схватив простынь, я застилаю кровать. Это невероятно глупая идея, но это всё, что я могу сейчас сделать. Ноэль, вероятно, скажет мне убраться, когда узнает, что его игра окончена, но меня это не волнует. Я буду игнорировать его. Игра в молчанку, как правило, свойственна детям дошкольного возраста, но, думаю, у нас подходящий для этого случай.

В дверь тихо стучат, и, прежде чем я успеваю ответить, она открывается. Рифф стоит в футболке, выгодно подчеркивающей его татуировки. Ирокез достает почти до потолка, в его прическе идеально чередуются разные цвета. Я похлопываю по месту рядом с собой. Рифф отвечает мне печальной улыбкой.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Я качаю головой, но отвечаю ему:

— Да.

— Это звучит не очень убедительно.

— Я знаю, но разве у меня есть выбор? — Я вздыхаю и чувствую в горле боль от застрявшего там кома.