Колесо над пропастью - страница 21

Пройдя полквартала, Никушор заметил у стены школы спортивный велосипед. А, пропади оно все пропадом! Мигом вскочив на седло, нажал на педали и скрылся за углом.

Издали за ним наблюдал Дирижер. В этот утренний час он прогуливал Лорда. По тонким губам Дирижера пробежала усмешка.

Выскочив на широкий простор улицы, Никушор Изо всей силы жал на педали. И неожиданно поравнялся со «Скорой помощью». Дорина Ивановна сидела в кабине, глядя прямо перед собой. Некоторое время они ехали рядом, но ни она, ни сын не заметили друг друга…

Вскоре Никушор снова мчался один среди машин, среди десятков стремительно вращавшихся колес. Казалось, вся улица состоит из одних лишь бегущих куда-то, бесконечно торопящихся колес. Выгнув спину дугой (черт с ней, с осанкой!), Никушор слился с велосипедом. С какой-то яростью он стал напевать сквозь зубы:

«Быстрей бы-стрей бы-стрей!» —

Пронзает мозг тревога.

«Быстрей!» — ножа острей

Летит под холм дорога.

Но тут зажегся красный свет. Машины остановились у светофора. Посмотрев на пешеходов, Никушор спросил у остролицего парня:

— Не скажешь, как проехать на Виорены?

Но парень неопределенно махнул рукой. Что означал этот жест? «Отвяжись» или «не знаю»? Кто его разберет! Вздохнув, Никушор посмотрел в небо. Густую синеву прошил грубый белый шов реактивного самолета, словно лопнувший парашют пытались наскоро прихватить суровой нитью.

— Может быть, молодой человек объяснит, зачем ему мой велосипед?

Этот вопрос заставил Никушора вздрогнуть. Рядом с ним стоял Ешану, а из-за его спины выглядывала Челла. В руках у них были «авоськи». Видимо, отец с дочкой возвращались с рынка.

— Кататься, — хмуро и в то же время дерзко ответил Никушор.

— Это я разрешила, — сказала Челла, потупив глаза.

— Брось! — Никушор отстранил Челлу. — Без адвокатов обойдемся.

— Хочешь кататься? — повторил Ешану. — Прекрасно. Смастери велосипед… Будем знакомы: Северин Сергеевич Ешану. Инженер.

— Что ж вы сразу не сказали? — с деланным ужасом спросил Никушор и вдруг комично вытянулся в струнку.

— Что с тобой?

— Пэ… чэ… мэ! Полтора часа молчания…

— Это еще зачем?

— Из уважения. К личности.

— А ты, брат, на язык остер…

— Что делать! Такая жизнь.

Челла, покраснев, уставилась в землю.

— Пойдем в КЮТ, — сказал Ешану, и они втроем двинулись по улице.

В Клубе юных техников на стенах висели плакаты с изображением картингов, замысловатые чертежи. Никушор с интересом огляделся. В углу стоял уже знакомый робот. На его серебристом корпусе горели разноцветные кнопки. Никушор подошел к нему и, как бы невзначай, нажал на одну из них. Робот, захрипев, сказал:

— Драка — это обмен мнениями. — С этими словами, медленно переставляя ноги, он побрел от Никушора прочь.

Яган рассмеялся. Он стал негромко читать названия на приборах: «Рефлексометр», «Прибор оценки усилий»… На столе его внимание привлек ящик с небольшим экраном.

— Ты о цветомузыке слыхал? — спросила Челла.

— Немного.

— Этот прибор отзывается на голос. — Она протянула Никушору микрофон. — Скажи что-нибудь.

— Что сказать?

На экране вспыхнул оранжевый свет. Челла рассмеялась.

— Ничего. У тебя — смотри! — оранжевый голос.

— Ух ты!

Челла нажала на кнопку. Экран погас. Девочка сказала в микрофон:

— Между прочим, Влад с Сергеем сконструировали.

— А у тебя — синий! — закричал Никушор, указывая на экран.

Челла улыбнулась и нажала очередную кнопку. Пришла в движение кассета магнитофона. Раздались четкие удары метронома. Затем они перешли в ритмичную музыку.

Робот, проходя по мастерской, пробормотал:

— Вызов родителей в школу — это взрыв замедленного действия.

Но Никушор не обратил на его слова внимания. Экран цветомузыкальной шкатулки стал загораться в такт музыке. Ломаные черные линии, желтые звезды, зеленые, синие, коричневые пятна вспыхивали на экране.

Никушор не отрывал от него глаз. Челла искоса посматривала на Ягана, желая прочесть удивление на его лице. Но он и не пытался его скрыть — уж больно хороша была эта цветная мелодия! Уж больно фантастичным было это зрелище!

Ноги Челлы отбивали четкий ритм. Никушор обнаружил, что и его ноги невольно приплясывают.