Колумбы российские - страница 36
Посмотрела Шелихова на свое письмо, довольно улыбнулась — очень уж ей понравилось ученое слово «обсервация», которое она подпустила для пущей важности, расписалась, запечатала печатью конверт и с ближайшей же оказией отправила в Петербург на имя «генерал-фельдцехмейстера».
2
Несколько месяцев Шелихова была занята делами компании. Нужно было решить, что послать на «Фениксе» обратно Баранову. Наталья Алексеевна решила, как только дела позволят, выехать в Петербург и самой лично начать хлопоты относительно получения монопольных прав. Задерживал только «Феникс», который пришел в Охотск в самом плачевном состоянии. Удивительно, как этот корабль вообще смог дойти до Охотска.
Торопилась Шелихова и с постановкой памятника на могиле мужа до своего отъезда в Петербург. Памятник получился хороший, солидный, и с особенным чувством удовлетворения читала она слова поэта Державина, посвященные делам ее мужа и выгравированные на памятнике. Стихи Державина на памятнике гласили:
Там же были выгравированы слова другого поэта, лейб-гвардии капитана Ивана Дмитриева:
Только в начале 1797 года смогла отправить Шелихова заново отремонтированный «Феникс» обратно в Америку и сразу же стала собираться в Петербург. Нужно было торопиться нажимать лично на князя Зубова. К концу 1797 года она уже была в своем петербургском доме.
Дивно красива Шелихова, несмотря на то, что ей уже больше сорока лет. Как-то невольно обращают Люди внимание на это спокойное лицо строгих красивых линий. Обращает на себя внимание она не только своей красотой, но и тем особенным чувством собственного достоинства, которое так присуще сибирякам. Двери петербургского общества широко открыты для этой моложавой женщины.
Результаты ее деятельности в Петербурге по получению монопольных прав оказались самыми неожиданными. Почти в самом начале 1798 года, когда князя Зубова, протежировавшего ей, уже не было у власти, Шелихова сидела в своей гостиной и ждала зятя, теперь взявшего в свои руки главное заведывание ее делами. Зубов после смерти императрицы Екатерины в 1796 году оказался в немилости у императора Павла Петровича и вынужден был выехать за границу в почетную ссылку. Поэтому Шелиховой приходилось начинать все свои хлопоты с самого начала.
Неожиданно ей доложили о приходе чиновника особых поручений из какого-то важного учреждения. Молодой франтоватый чиновник почтительно склонился над рукой Натальи Алексеевны и передал ей пакет… «Указ его императорского величества»… — торжественно произнес он, с юношеским восторгом глядя в яркие, живые глаза Шелиховой. Она вздрогнула и испуганно взяла пакет…
«Неужели ссылка… приказ мне покинуть Петербург… царская немилость…» — промелькнуло у нее в голове, и она неуверенно, с бьющимся сердцем вскрыла пакет. Новости оказались головокружительными. Это был указ императора Павла от 15 февраля 1798 года о возведении Натальи Алексеевны Шелиховой со всем ее потомством в дворянское достоинство.
С трепетом и пылающими щеками она читала:
«Наше внимание на заслуги умершего гражданина Шелихова, жертвовавшего жизнью и иждивением в присоединении к скипетру нашему обитающих в Северной Америке народов и положившего вътом краю основание православной Греко-Кафолической Христианской вере… жалуем жене его, вдове Наталье Шелиховой… и рожденным отъних детям дворянское нашей империи достоинство»…
Шелихова благоговейно прикоснулась своими немного полными, чувственными губами к письму. Это был совершенно неожиданный для нее результат ее деятельности…
3
В то время как Шелихова действовала в Петербурге, Баранов и его сподвижники продолжали голодать и с тоской ожидали прибытия «Феникса» или какого-нибудь другого корабля из Охотска.