Композитный призрак замка Мальборк - страница 11

– Что ж, вознесу за вас молитвы. Брат Конрад, жду зайца.

Великий Магистр осенил путников крестом и удалился.

Когда шаги солдат затихли, Густав свалился носом в пол. Комтур погрозил кулаком Бриану с Федом, потом повернулся к Грете:

– Генрих, вот бумага, нарисуй подпись. Да, и притащите мне зайца. Где хотите берите.

Свиток гласил, что всё полученное от отца наследство Генрих фон Таупадель передаёт в тевтонскую казну.

Грета никогда не стремилась чем-либо владеть, да и Устав это запрещал. С радостью отдала бы последний пфенниг на общее благо, но из ума не шло: её убьют, как только покажется выход из туннеля.

– Давайте я подпишу, когда вернусь? – предложила она.

Комтур выхватил меч и приставил ей под подбородок:

– Подписывай! Сейчас.

– Не могу, – проговорила Грета, стараясь не сглатывать. – Собственность следует передавать в присутствии нотариуса и комиссии из шести уважаемых граждан, не являющихся членами Братства. Ваша бумага ничего не стоит без этого, мои родственники с лёгкостью её оспорят. А вы же не хотите на ночь глядя бегать, созывать комиссию, огорчать задержкой Великого Магистра? И, заметьте, необходимо приложить личную печать, которую я ещё не успел выписать из Нюрнберга.

Меч убрался в ножны. Комтур отозвал Бриана в угол, что-то сказал ему. Так же шепнул нечто каждому, кто шёл с Гретой, не исключая отца Антонио.

Отлично. Теперь можно не опасаться удара в спину, её постараются вернуть в замок целой и невредимой… Ну, или хотя бы способной водить правой рукой.

Комментарий к 4. Великий Магистр

(1) Строго говоря, Генрих фон Плауэн не стал ещё настоящим, избранным главой Ордена – какие выборы при осаде? В бумагах значилось «м.б.» - местоблюститель. Как многие тихонько шутили, «может быть» Магистр. Только кто ж такое вслух-то произносит?

========== 5. Тайный ход ==========

Грета нажала на выступающий кирпич, кусок стены рядом отъехал с отвратительным скрипом. С той стороны за ним тянулись занавесы паутины: пожалуй, первым пусть идёт Большой Фед.

Пахнуло холодом, плесенью и мышами. Сразу от входа вниз вели ступени, вырезанные в известняке.

– Давайте, во имя Девы Марии! И не забудьте про зайца, – комтур толкнул во тьму коротышку Одо.

Тот мигом стал похож на привидение в саване из паутины.

Когда все зажгли факелы и спустились по лестнице в гулкий и тесный ход, сзади донеслось:

– Хотя бы кошку притащите!

Воздух слипался от сырости, дышалось с трудом. Ход словно мышь выгрызала, рясы цеплялись за неровные стены. Скоро ступеньки кончились, пол шёл с уклоном вниз. Что там, в затхлой тьме? Жуть змеилась со всех сторон, тянула бескостные пальцы.

Однако братья будто на волю вырвались. Переругивались, шутили, Бриан смеялся так, что эхо разносилось на милю вперёд. Он склонился к Грете и прошептал:

– Молодец! Здорово выкрутился.

– Комтур отменил приказ меня убить?

– Ага!

Хорошо, конечно, что выкрутилась. Но не заподозрят ли в ней стяжательство?

Поль помахал факелом перед лицом Греты:

– Месье, смотьрите, какая у нашего ‘еньриха рожя кислий!

– Он в тоске, – откликнулся Одо. – Ветхий Завет запрещает в сторону зайца даже смотреть, а тут тащить надо. Послушание – прежде всего, брат Генрих, теперь без зайца в замок ни-ни.

– Говорят, кто зайца сиесть, у того детей мьного будет.

Коротышка захихикал:

– А то у мейстера их маловато, всего парочка!

– Прекратите! – в ярости оборвала их Грета. – Что за сплетни? Нет мне дела до зайцев. Впереди туннель может, обвалился, да и сзади – не обрушится ли?

Бриан сначала нёс Густава, через сотню шагов дал ему хорошего пинка, и пьянчуга заковылял сам. От его песни (1) с потолка падали пауки и ползли за шиворот.

– Устав в главе восемнадцатой предписывает хранить молчание после Повечерия, – заметила Грета, шедшая первой. За ней семенил отец Антонио. – Заткните кто-нибудь брата Густава ради спасения его души.

– Он не виноват, что в замке не найдёшь нормальной закуски, – возразил Фед. – А на закуску лучше всего сало. Моя мамочка делала так: топила смалец, прибавляла к нему розмарин, мелко-мелко резала укропчик, да макнуть туда солёный огурец…

– Нет, я с яблоком люблю, – перебил Одо. – А ещё взять такой огромный ломоть ветчины, на хлеб его, только лепёшку надо чтоб прям из печи, хрустящую, в подсолнечных зёрнышках…