Комсомольский комитет - страница 54

— Вот надо, чтобы вы заходили почаще. Проще говоря, ухаживали бы, когда дома, — сказала Ира. — Это будет ваше комсомольское поручение.

— Хорошо, — с готовностью согласилась Лиля.

Аня, предусмотрительно вспомнив отзыв Фаины о старухе, осведомилась:

— Ваша мать не будет против?

Лиля, все еще неловко и натянуто себя чувствуя, пожала плечами:

— Нет. Ну, может, поворчит, если в это время дома какие-нибудь дела будут. — И уже твердо добавила: — Что ж, больной человек! Как не помочь!

Игорь много читал и хорошо помнил прочитанное. Иногда, к случаю, он вдруг вспоминал мысль из Байрона, Руссо, Стасова или слова героев Лермонтова, Куприна. Игорь часто заговаривал с Леной о книгах. В минуту раздумья вдруг говорил цитату и тотчас, словно вспомнив что-то, задиристо улыбаясь, спрашивал:

— Откуда?

В зеленоватых глазах девушки ярко светилась радость, когда Игорь обращался к ней, но в таких случаях она иногда сердилась:

— Не экзаменуй меня!

Лучникова объясняла: в детстве она прочитала бездну книг. А потом — такая сложная жизнь — многое забылось. К сожалению, когда училась, она еще и работала, времени не хватало, даже экзамены приходилось сдавать наспех. А сейчас Игорь сам знает, что за работа в горкоме.

— А ты думала, как лучше время распределять?

— Очень даже думала! Ты распределил?

— Нет, — серьезно сказал Игорь. — Ну вот, а говоришь!

— Ты подожди, я распределю.

— Не знаю, как это можно. У меня ведь личное время больше, чем у тебя, занято: политкружки, лекции, это все вечером. Кроме того, как и тебе, надо на собраниях бывать. Раз в неделю бюро, раз в неделю семинар да вот еще заседания отделов будем проводить. И к сестренке надо съездить. И потом я очень забываю все, Игорь!

— Память можно тренировать.

Игорь заметил, что Лена как-то по-особенному, преданно смотрела на него. То вспыхивают, то прячутся ее зеленоватые, пронзительные глаза. Игорь уже не первый раз заметил у Лены такой взгляд.

«Вдруг чувство?» — подумал он. Но Лена держалась просто, с наивной и покоряющей прямотой настоящего товарищества.

Игорь стал просматривать свежую почту, подписал бумаги, которые ему принесла Зайцева. Лена подала ему материалы для очередного бюро.

Вдруг Лена сказала восторженно:

— Хотела бы я делать все, как и ты, уверенно!

— Уверенно? — Игорю захотелось рассказать Лене, сколько сомнений в своих силах и бессонных ночей лежит за этой уверенностью. — Знаешь, Лена… А мне самому кажется иногда, последнее время, что я не смогу быть секретарем. — Игорь развел руками, и этот жест вдруг сказал Лене, что он не верит в то, что говорит.

— Почему? — изумленно сказала Лена.

— Разве ты не видишь, что получается?.. В швейной фабрике инструкторы сами по себе, а организация сама по себе… На кабельном заводе Цылеву выбрали, а ничего хорошего пока там нет. Может быть, я и в самом деле делаю все это, чтобы себя показать? Знаешь, Борис Исмаилович Чирков тогда вечером, после актива, сказал мне это.

— Какая глупость! — снова воскликнула Лена. — Неужели ты хочешь десяти тысячам комсомольцам помочь за один месяц? Вот не ожидала! Бить тебя некому, правда… Ведь ты очень сильный человек, очень! А о Чиркове я тебе расскажу когда-нибудь.

Игорь не пожалел, что рассказал ей откровенно о своих сомнениях и неуверенности порой. Пусть не идеализирует его. Пусть видит в нем обыкновенного человека, который любит и хочет работать, мучительно ищет правильных решений. Хотя прежде Игорь не рассказал бы этого никому.

В обеденный перерыв Лена взяла в библиотеке книги, до которых у нее еще вчера не дошли бы руки, и несла их домой, тяжелые, перевязанные бечевкой.

В городе выпало много снегу. Ночью дул сильный ветер, и по краям тротуаров, где встречалась канавка или щербинка, снег лег застывшими волнами, а возле тополей ветер выдул сверкающие белизной лунки.

Фырча, поднимая с подветренной стороны белые облака снежной пыли, деловито проезжали по Ленинской улице грузовики, пролетали стремительные «ЗИМы», нарядные «Победы» и скромные «Москвичи». А между ними, пересекая улицу, ныряя под колеса машин вместе с порывами ветра, шелестя, пробегала белесая поземка; перебежав улицу, она взметывалась фонтанчиками, натыкаясь то на тополя, то на фонарные столбы, и успокаивалась, рассыпавшись по тротуару снежными комочками. Работала снегоочистительная машина; блестящие ножи подавали снег из кучи на ленту конвейера, снег поднимался по нему и непрерывной струей сыпался в кузов. Прохожие торопились. Был мороз, северный ветер обжигал щеки. Сквозь нависшие над городом серовато-мглистые облака ярким диском проступало позднее зимнее солнце, а в воздухе роились мелкие, едва видные снежинки.