Комсомольский комитет - страница 55

Лена, смеясь, почти бежала навстречу терпкому воздуху и кусачему ветру. Вдруг остановилась. Она поймала себя на том, что все время — и сегодня, и вчера, и позавчера — думала и думает о Соболеве.

После разговора с Леной Соболев зашел в сектор учета. Он теперь часто заглядывал туда — не потому, что не доверял Люсе Зайцевой, работавшей довольно старательно, но ей одной было трудно справиться с учетом десятитысячной организации. В сектор учета вбежала Зоя Грач. Она не узнала Соболева: он первый раз появился в зимнем пальто, в шапке-ушанке. Зоя быстро обратилась к Зайцевой:

— Люсенька, здравствуй! Дай, пожалуйста, майское решение по десятой школе.

— Зачем тебе? — спросила Люся.

— На следующем бюро пятую школу слушаем. Не знаю, как писать проект решения, — пояснила Зоя. — Давай скорее!

— Ты хочешь переписать решение о десятой школе для пятой? — хмурясь, спросил Соболев Зою.

Зоя смутилась. Смуглое лицо ее густо покраснело.

— Я вас не видела, ой, извините, товарищ Соболев! — Зоя не решилась назвать секретаря горкома просто по имени: она боялась его.

— Извиняю, — улыбнулся Соболев.

— Да не то чтобы переписать, — уже нерешительно сказала Зоя, — но ведь там одно и то же. Тоже слушали, как комсомольский комитет руководит пионерской организацией.

Больше всего Игорь боялся шаблона в работе. Кто бы знал, какая сложная гамма чувств — гнева, раздражения и отчаяния — овладевала Игорем, этим с виду суровым молодым человеком, когда шаблон, непрошеный, снова прокрадывался в горком.

— Десятая школа какая? — спросил Игорь, отчетливо произнося каждое слово.

— Семилетняя!

— А пятая?

— Средняя…

— Вот видишь, школы разные. Что же, секретари и состояние работы там одинаковые?

— Нет, но требования наши…

— Вот если метод требования у нас будет для всех одинаковый, шаблонный, — заметил Соболев, — вряд ли он на всех подействует. Ты что в самом деле не знаешь, как писать? Давай подумаем вместе.

Соболев недолго помогал Зое: старый комсомольский работник, она сама все отлично знала — просто поленилась думать.

Ведь Зоя раньше других подобрала себе внештатных инструкторов и работала с ними так, что ни одна новость в школах не оставалась ей неизвестной. Это она организовала в школах интересные пионерские сборы и слеты.

Зоя годом старше Игоря, ей уже двадцать семь лет, она замужем, муж ее инженер, работает на чугунолитейном заводе. Живут они с родителями, сынишку Зоя водит в детский сад.

Накануне Игорь был на педсовете в шестнадцатой городской школе. Он сказал Зое:

— Судя по всему, там очень плохо работает учительская комсомольская организация. А наши товарищи, твои инструкторы, занимаются пионерами, ученической комсомольской организацией. А о молодых учителях никто не думает.

— Но ведь учительские организации такие же производственные, — возразила Зоя. — Ими всегда у нас занимались другие отделы.

— А правильно ли это? — спросил Игорь. — Вот ты сама не раз бывала в этой школе. И, говорят, хорошо помогала. И инструкторы твои много там сделали. Их тоже хвалили. А об учителях-комсомольцах, ваших первых помощниках, выходит дело, ты забыла?

Зоя грамотный человек, она отлично понимает, что такое хорошо, что такое плохо. Но почему она все-таки осторожничает? Разговаривая с Зоей, Игорь подобно Пурге, старался следить за всеми движениями молодой женщины, старался понять, не только что она сказала, но и что подумала, почему ответила так, а не иначе.

Сколько внутреннего напряжения требовал такой разговор, сколько осторожного внимания и к другому человеку и к самому себе. Но Игорь сам рос, работая с людьми. Шлифовал волю, следил за характером, развивал выдержку.

— Нет, как же? — начала волноваться Грач. — Впрочем, я и сама думала, что у нас как-то не совсем правильно делается — учителями отдел пропаганды занимается. Даже и не занимается, — все больше путаясь и волнуясь, говорила Грач. — В общем мне с самого начала поручили работу только с пионерами и ученическими комсомольскими организациями. Это неправильно, конечно.

— А почему ты не сказала об этом сразу?

Зоя молчала.

— Почему ты… такая, Зоя? — спрашивал через несколько минут Игорь, с любопытством вглядываясь в лицо молодой женщины. Про себя Игорь всегда называл Грач «Зоя Пахомовна».