Конан и Зерцало колдуна - страница 18
— Скорее всего вор. — присоединился к негромкому совещанию Катамаи Рей. — Опытный вор может стать тенью, если того потребуют обстоятельства. Я слышал, что заморийские воры способны обокрасть даже самого Нергала. Их тонкому искусству нет равных.
— Это правда. — размышлял Конан вслух. — Но, это не человек.
— Тогда кто и что ему от нас нужно? — задумался колдун.
— Явно не наши лошади. — хмыкнул Акула; молчал теперь только Гавер, в такт торопливому шепоту перебирая на пальцах, только ему одному известные комбинации.
— О чем говорят твои просчёты? — спросила Капна, когда манипуляции генерала прекратились.
— Чёрт меня возьми! — выругался Гавер. — Понять не могу: нас преследует не вор, а скорее шпион, но при этом, Конан прав, он — не человек. Чертовщина какая-то…
— Шпионом необязательно должен быть человек. — заметил Катамаи Рей. — Некоторые колдуны используют для этих целей разных тварей, например, птиц.
Четверо мужчин и женщина машинально подняли глаза, где на фоне безоблачного неба отчётливо вырисовывалась чёрная точка, парящая на некотором удалении от тракта.
— Птица! — воскликнул Конан, провожая взглядом маленькое чёрное пятнышко в ясном кристально чистом небе. — Сейчас подстрелю.
— Не попадёшь. — Капна остановила руку короля, схватившую лук. — Только стрелу зря пустишь. Слишком высоко.
— Ворон. — задумчиво произнёс Катамаи Рей, не сводя глаз с небосвода.
— Я бы мог одним…
— Не мог! — перебила Капна, не дав Гавру досказать и уж тем более воплотить задуманное им действие. — Забудь об этом. Стреляй из лука, если уверен, что не промахнёшься.
— Из лука не достану. — протянул генерал с сомнением. — Стрела не долетит.
— Хитрая бестия. — подытожил Акула, рассматривая цель, плавно парящую на недосягаемой высоте.
— Тот, кто за нами следит, теперь знает, что замечен. — предупредил Катамаи Рей, продолжая наблюдать за птичьим полётом.
— Замечен не он, а его шпион. — уточнила Капна. — Однако ему это не помешает следить за нами и дальше.
— Доберёмся до укрытия, а там посмотрим. — мрачно улыбнулся варвар и, пришпорив коня, поскакал вперёд по тракту.
Нарочито потеряв интерес к летающему шпиону, воины и маги развернули коней и припустили вслед за королём. К полудню, изнурённые палящим солнцем путники, как и обещал Конан, добрались до ручья, чья живительная влага, наконец, утолила жажду людей и измученных скачкой верховых животных. Фляги и бурдюки наполнились водой, а люди, привязав напоенных коней к чахлому деревцу, позволили себе передохнуть в тени невысоких зарослей, раскинувшихся по берегам ручья.
— Смотрите-ка, подходит ближе. — Акула первым заметил приблизившуюся точку, беспокойно кружившую над зарослями.
— Похоже, кто-то нас потерял из виду. — прищурилась Капна, разглядывая птицу. — Ты был прав, — кивнула она брату, — это ворон. Теперь сомнений нет, следит за нами маг.
Конан напрягся, одна его рука легла на древко тугого лука, вторая вложила стрелу.
— Не попадёшь. — махнул рукой Гавер. — С такого расстояния ещё ни кто не попадал.
Запела тетива и спустя мгновенье чёрная точка в небе судорожно вздрогнула и камнем устремилась к земле, упав в кусты на противоположном берегу ручья, шагах в трехстах от места, где от палящих лучей полуденного солнца укрывались путешественники.
— Где ты научился так стрелять? — лицо генерала расплылось в недоумении, замешанном на восхищении и сдобренном, пусть и незначительной, но долей зависти.
— Гирканцы научили. — коротко ответил король, не вдаваясь в подробности, ибо хвастовство ни коем образом не вписывалось в свиток его добродетелей.
— Конан и без просчётов в десятку бьёт! — усмехнулась Капна. — Учись, студент.
— Попридержала бы язык, — буркнул Гавер, натерпевшийся нынче от волшебницы, он ещё не забыл всю прелесть «купания в проруби», — а то, как бы, авария какая не вышла…чисто случайно. Бывает и так, что ни с того, ни с сего, вдруг, на голову что-нибудь падает…
— Неужто, забулдыга стал-таки мужчиной, способным за себя постоять? — притворилась удивлённой Капна, не обращая внимания на выпад генерала.
Гавер промолчал, слишком уж тягостными были воспоминания его чудесного преображения, да и не менее мрачным всплывал в памяти тот край вселенной, где сии события имели место быть.