Конец смены - страница 53

— Ты хорошенькая, это и правда, и комплимент, но не отсюда, правильно? Еще и одета как — тебе мама разве не говорила со двора не выходить?

— Отстань! — Ей не страшно, она сердится.

Он смеется.

— Да ты крутая! Мне крутые девушки нравятся. Хочешь пожевать чего-нибудь, колы выпить?

— Я с тобой ничего не хочу!

Новый друг ушел — видимо, она ему отвратительна. Я в этом не виновата, думает она. Это он. Этот олух.

Олух! Вот точно черноватое слово, если такие бывают. Барбара чувствует, как горит лицо, и опускает взгляд на экран «Заппита». Рыбки ее успокоят, они всегда успокаивали. Подумать только, она чуть не выбросила это игровое устройство, когда тот мужчина дал его ей! Но потом она нашла рыбок! Рыбки всегда ее завораживают, а иногда с ними приходит друг. Но она видит его всего лишь мгновение — перед тем как экран гаснет. Раз — и он исчезает! А этот долговязый уже схватил устройство своими длинными пальцами и разглядывает.

— Оппа! Вот это ретро!

— Это мое! — кричит Барбара, — Отдай!

По другую сторону улицы какая-то женщина смеется и кричит пропитым голосом:

— Ну, давай, сестренка, покажи ему! Сверни ему шею!

Барбара тянется к своему «Заппиту». Высокий парень улыбается и поднимает его над головой.

— Отдай, кому сказала! Не будь козлом!

Теперь зрителей больше, и Долговязый играет на публику. Он отклоняется влево, затем делает резкий шаг вправо: может, такой прием он применяет на баскетбольной площадке. Снисходительная улыбка не сходит с его лица. Зеленые глаза блестят и танцуют. Каждая девушка в школе Тодхантер, видимо, по уши влюблена в эти глаза, и Барбара уже не думает о самоубийстве, и о черноватости не думает, и о том, какой она общественно бессознательный мешок мусора. Сейчас она просто сердится, а то, что он симпатичный, злит ее еще сильнее. Она играет в футбол в основном составе школьной команды и теперь всаживает свой лучший штрафной удар Долговязому в голень.

Он кричит от боли (но это какая-то такая веселая боль — и девушка просто без ума от ярости, потому что ударила изо всей силы) и складывается вдвое, схватившись за больное место. Тут Барбара уже достает, куда надо, и хватает свой ценный желтый пластиковый прямоугольник. Она разворачивается и, махнув юбкой, бежит на проезжую часть.

— Дорогая, осторожно! — кричит женщина с пропитым голосом.

Барбара слышит визг тормозов, чувствует запах жженой резины. Смотрит налево и видит автофургон, который движется прямо на нее, передняя часть его наклоняется: водитель судорожно жмет на тормоз. За грязным стеклом видно испуганные глаза и открытый рот. Она поднимает руки, уронив «Заппит». И вот уже снова Барбара Робинсон хочет чего угодно, только не умереть, — но она уже здесь, на дороге, и назад пути нет.

Вот и приехали, думает она.

Брейди выключает «Заппит» и смотрит на Бэбино с широкой улыбкой.

— Сделал ее! — говорит он. Произносит слова четко, не смазав ни единого звука. — Посмотрим теперь, как обрадуются Ходжес и тот гарвардский мумба-юмба!

Бэбино хорошо понимает, кто такая «она», и думает, что от него ожидают заинтересованности в том, что будет с ней. Но его она не интересует. Сейчас он заботится о собственной шкуре. Как он дал Брейди втянуть себя в такое? Когда так получилось, что у него уже не осталось выбора?

— Я пришел рассказать именно о Ходжесе. Я не сомневаюсь: он сейчас едет сюда. К вам.

— Ходжес здесь не раз бывал, — говорит Брейди, хотя, правда, старый детпен что-то давненько не появлялся. — Он до сих пор не сомневался, что я коматозник.

— Он начинает все сопоставлять. Он не дурак, вы же сами не раз говорили. Знал ли он Z-Мальчика, когда тот был просто Бруксом? Он, вероятно, видел его здесь, когда приходил к вам.

— Представления не имею. — Брейди устал, он доволен. Теперь ему по-настоящему хочется только посмаковать смерть этой девчонки Робинсон, а потом вздремнуть. Много чего впереди, его ждут серьезные дела, но сейчас ему необходимо отдохнуть.

— Он не должен видеть вас в таком виде. У вас щеки красные, вы вспотели. Похожи на того, кто только что победил в городском марафоне.

— Не пускайте его. Вы можете. Вы же врач, а он — просто какой-то лысый старый хрен на социальном обеспечении. Сейчас он не имеет даже полномочия квитанцию на штраф выписать за просроченную парковку. — Брейди интересно, как ниггер-газонокосильщик воспримет новость.