Коридор между заборами (попытка пересечь чёрную полосу, идя вдоль неё) - страница 9

Для разнообразия он попробовал дозвониться до друзей. Гарик всё ещё не прилетел из Сибири, куда умотал месяц назад на заработки, стрелять каких-то несчастных зверьков. Козя оказался в местной командировке, а новый звонок в ЖЭК привёл к совершенно неожиданному результату: раздражённый женский голос пообещал: «Ещё один звонок, и я милицию вызову, понял, подонок?!»

— Не везёт так не везёт! — сообщил Воронков Джою и добавил: — Похоже, что сейчас ещё и дождь начнётся, даром что с утра ясно было.

Но выгуливать пса было надо и через пять минут Сашка с Джоем были на улице. Сашка велел Джою делать свои дела скорее, ибо дождь вот-вот…

Пёся глянул на небо и негромко гавкнул: действительно, где-то вдали над рекой ясно видимые солнечные лучи пробивались сквозь облака вниз, но над «бульваром» небо было хмурым, а на сером асфальте явственно выделялись чёрные мокрые пятнышки. Поняв правоту хозяина, Джой свои дела затягивать не стал, и уже через несколько минут они с Сашкой быстрым шагом направлялись домой, ёжась под новыми и новыми каплями.

Лифт? Сашка нажал на кнопку, уже заранее зная, что его ожидает. Жалко, рядом никого нет, а то можно было бы пари заключить! Интересно, а когда он поднимется на самый верх, к своей квартире, этот зловредный подъёмник снова заработает?

Уже стоя у дверей, Воронков прислушался — нет, вроде бы не заработал. И на том спасибо, конечно. А то можно подумать, что против него кто-то плетёт чудовищный антинародный заговор. Или цэрэушный, он же жидомасонский. Какие там ещё у нас заговоры бывают…

Внутренне усмехаясь, Сашка попробовал вспомнить ещё пару-тройку разновидностей врагов народа, но вдруг замер, держа в руке снятую кроссовку. Вновь возникшее ощущение заставило его обернуться, и его взгляд встретился со взглядом тряпичной куклы, восседающей на чайнике, теперь уже в кухне.

— Что за чертовщина… Я же тебя вчера убирал? Или обратно вытащил спросонья? — спросил он вслух и тут же понял, что в глубине души по-настоящему боится, что она возьмёт да и вправду ответит.

Джой, уставившись на ту же куклу, заворчал. Выходит, тоже что-то чувствует? Или просто улавливает настроение хозяина?

— Нет, на фиг! — тихонько проговорил Воронков.— Дождь не дождь, а мозги прочистить надо… Джой, остаёшься за старшего. С этой дурой построже!

Сашка принялся снова обуваться, а пёс мрачно вздохнул и устроился на коврике так, чтобы видеть и дверь, и кухонный столик с куклой. Та демонстративно сделала вид, что ничего особенного и думать не хотела, но Джой поддёрнул верхнюю губу и коротко рыкнул на неё.

Неторопливо спускаясь по лестнице, Воронков размышлял: «Неужто и вправду этот дурной коляш понял и поддержал игру хозяина? Или всё же… Нет, ну правда, хватит! Решил же мозги прочистить — вот и прочищай: гуляй, созерцай архитектуру, общайся с природой…»

Противный дождик по-прежнему продолжал сеяться с небес, и по-прежнему вдали, словно в издевательство, сияли толстые снопы солнечного света. Сашка прикинул, что эти разрывы в тучах висят сейчас где-то в районе набережной и речного вокзала, но чтобы туда добраться, ему пришлось бы ехать через весь город на двух автобусах, при этом неизбежно застряв в постоянно действующей пробке при выезде на Московское шоссе. Ладно, гулять и дышать свежим воздухом можно и по месту жительства! Относительно свежим, конечно, — расположенная через квартал ТЭЦ кристальной чистоте атмосферы отнюдь не способствовала.

Проболтавшись на улице с полчаса, вдоволь наобщавшись с природой в лице всё той же нудной мороси и насозерцавшись архитектуры — «памятник градостроительства, типовой спальный район застройки начала 60‑х годов», — Сашка понял, что с «прочисткой мозгов» ничего не получается: воспоминания о недоброй кукле и встревоженной собаке упрямо не шли прочь. Тогда он решил пойти другим путём и забить голову чем-нибудь другим, желательно пострашнее, но в то же время чтоб ясно было: всё фигня.

С этой целью он не торопясь добрёл до некогда популярного, а теперь помирающего тихой смертью кинотеатра, в котором шёл новый американский фантастический боевик «Нападение‑2». Его завлекательную рекламу вторую неделю крутили по телевизору и, купив билет на ближайший сеанс, Сашка составил в зале компанию десятку пенсионеров, жиденькой стайке сбежавших с уроков школьников и парочке, которой было абсолютно всё равно, что за фильм, лишь бы свет скорее погасили. «Ладно,— думал он, глядя на титры, где не было ни одной знакомой фамилии актёра или продюсера.— В крайнем случае ещё раз разочаруюсь в американском кино…»