Кошмары Уилтока. Дело семьи Хидсен - страница 11

– Что ж… Это уже интересно.

– Ты думаешь, что это Жизель?

– Ни коем образом, хотя и этого стоит не исключать. Нужно разузнать о дочери Хидсенов.

– Маленькая девочка стала на тропу убийцы?

– А этого тоже нельзя исключать. Сам посуди, во время убийства девочка могла увидеть то, что сотворила её мать. Плюсом ко всему отец часто бил и её, и жену, поэтому мотивом всего этого можно считать ненависть. Хотя в газете не указан её возраст…

– Ненависть?

– Вариантов много, поэтому этот вопрос нужно задать ей лично.

– Значит нужно узнать, жива ли Жизель.

– А после искать дочь. В газете не указали имени, но, думаю, имя можно узнать в приюте.

– Стой, а как, ты говоришь, называется остров, где находится приют?

– Милоуа.

– Милоуа… Чёрт…

– В чём проблема?

– Года четыре назад, я слышал, что там случился пожар. Только не помню, приют ли это был…

– Если так, то это будет первой проблемой.

– Тогда нужно скорее узнать это.

– Сначала нужно поговорить с матерью, Перингтон далеко отсюда?

– Нет, вовсе нет. Он за городом, это ближе, чем остров.

– Тогда едем туда, пока есть время, скажи шефу, чтобы он приказал отделу выяснить о пожаре и приюте. Если всё-таки сгорел приют, то дело явно усложнится.

– Пока нет шефа, я сам схожу в отдел. Плюс позвоню в лечебницу и сообщу о нашем визите. Можешь пока позавтракать. Дорога – есть дорога, целых два часа впереди.

Ветер окучивал холодом деревья, заставляя отклонять свои ветви в сторону. Отовсюду на грунтовую дорогу ластились листья и с треском падали хрупкие сухие ветви деревьев. Мокрые земли вновь начал посещать дождь, с каждой минутой то утихая, то усиливаясь. Неподалёку виднелся густой лес, у подножья которого лежали выкорчеванные ветром полумёртвые деревья.

Время было около двенадцати. На подъезде к Перингтону по краям дорог восседали старейшие дубы вперемешку с плачущими ивами, хотя те стояли немного реже, так, что виднелась территории за ними. Ближе к лечебнице деревьев становилось меньше, и грунтовая дорога перешла в брусчатую. Сама лечебница огорожена массивным кирпичным забором со статуями по бокам у верхушки ворот. Статуи, покрытые зеленцой, старые, но и от того выглядели ещё грознее. Они, словно стражи, стояли и наблюдали за тем, что происходит вокруг. Забор же вовсе обвит лозой, которая усыпана острыми шипами. Через решётку ворот виднелся фонтан, а позади величественно стояла лечебница для душевно больных.

Лестер и Финч увидели на крыльце медсестру, которая, заметив приближающихся гостей, сразу же скрылась за дверьми лечебницы. Повозка остановилась около фонтана, и оба напарника, устало вылезая из неё, немного подразмяли спину после длительной поездки. Перед ними распростёрлась большая деревянная дверь, украшенная резными вензелями и орнаментами. В дверях их встретил глава лечебницы.

– Здравствуйте господа. – поправляя очки, произнёс доктор. – Скорее заходите внутрь. Напарники зашли внутрь здания без представления и решили спросить мужчину.

– Простите, вы должно быть доктор Боуфман?

– Извините… Извините меня за бестактность. – Протягивая руку. – Да, меня зовут Генри Боуфман, и я смотритель этой лечебницы, так сказать.

С первых минут разговора доктор показался Лестеру немного взвинченным. Финчу же человек казался, как минимум, странным и со своими причудами. Однако судить по началу разговора никто явно не будет.

– Здравствуйте, доктор. – Ответно пожимая руку. – Я Лестер Ридс, а это мой напарник Бобби Финчер. – Доктор, взглянув на Финча, протянул ему руку.

– Простите, просто столько дел навалилось… Но мы ждали вас. Как дорога?

– Дорога вполне хороша, хотя слегка утомительна.

– Что ж, пройдёмте в мой кабинет. – Он вытянул руку назад, своим жестом предложив пройти за ним.

Лестер и Финч, вступив за дверь кабинета доктора, узрели целую библиотеку. Тонны книг стояли на полках, но на каждой из них не было ни пылинки. Ближе к окну стоял роскошный стол, ручной работы, коричневого цвета с цикличным круглым орнаментом по всем сторонам, и не менее прекрасными кручёными ножками. Позади же вальяжно стоял тёмный, обитый кожей стул, с не менее красивой резьбой.