Кости магов - страница 13

Скрёбот снова раздался из-за спины, хотя там, как Тэм был совершенно уверен, находилась надёжная, прочная стена пакгауза.

Тэм переступил с ноги на ногу, да так и замер с поднятой ногой, напоминая замершую в ожидании лягушки цаплю. Железная пряжка правого башмака расстегнулась, и повисла на ремешке, сыграв роль колокольчика прокажённого. Тэм покачал головой, и, опустившись на колено, принялся застёгивать пряжку.

Когда он поднял голову увиденное заставило его вздрогнуть.

Прямо перед ним стоял овеществлённый ночной кошмар.

Чёрный как уголь, с мерцающими как изумруды зелёными глазами и полным набором острых как иглы зубов, которому позавидовала бы любая уважающая себя акула. Кошмар был тем ужаснее, что существовал в двойном экземпляре — и второй экземпляр вышел у Тэма из-за спины.

Ужасы невозмутимо посмотрели на Тэма, зевнули и принялись умываться.

Тэм сглотнул вставший в горле ком. Пожалуй, он предпочёл бы встретиться с ужасом, чем с эльфийскими кошками, которые с обыкновенной кошкой не имеют ничего общего. Во всяком случае, три фута в холке никак не позволяют причислить этих зверей к числу диванных игрушек.

Отведя, наконец, взгляд от клыков Тэм увидел хозяина ночных кошмаров.

Он, несомненно, был чистокровным эльфом.

Зелёно-серебристые волосы, заплетённые в ритуальную косу, были переброшены на грудь, чётко очерченное треугольное лицо, похожее на отчеканенную в серебре маску не позволяло определить возраст, глаза были прикрыты повязкой с многогранными линзами, выточенными из эльфийского берилла. Наброшенная на голое тело кожаная безрукавка и ожерелье из клыков безошибочно выдавали Мастера Зверей.

Какое-то время Тэм и эльф молча рассматривали друг друга. Затем сидх задал вопрос на староэльфийском. Речь полилась шёлковым мягким звоном серебристых колокольчиков, и Тэм поморщился, вслушиваясь в слова-иероглифы. Образы, иносказания, стремящиеся передать вечность. Веселая, приносящая радость, воистину, Дивный народ!

Если, конечно, староэльфийского не знать.

Повелительное наклонение, оскорбительные нотки. Речь эльфов в принципе идёт вразрез с форматом человеческой психики.

— Ля-ля-ля, траляля, люби форель мою свирель там где капель носа сопель… — буркнул Тэм. — Язык, состоящий из прилагательных не может быть эффективным. По человечьи говоришь? Решил поохотиться на людей, косоглазый?

— Хан и Хана давно не получали тренировки, — мелодично сказал эльф. — А твои манеры оставляют желать лучшего, низший.

— А я уже действительно начал бояться призраков, живущих в тумане. Мог бы и догадаться, что речь идёт об эльфах.

— Быть может, об эльфах, но вряд ли обо мне, — возразил эльф. — Наша галера бросила якорь в порту только сегодня.

Взгляд Тэма упал на косу. Плетение выдавало человека, взявшего на себя исполнение какой-то клятвы. Туман, сгустившийся сумрак и недостаточность познаний Олина не позволяли с уверенностью судить о её характере, и Тэм решил проверить самое плохое предположение.

— Надеюсь, никаких ритуальных убийств? Или вы больше не пожираете людей?

— Мы приносили вас в жертву. Давно. Сейчас?… — эльф явно обдумывал эту возможность. С удовольствием. — Я давно уже не практикую некромантию. И даже не в братстве. Но оно не было распущено.

— Мило, — сказал Тэм, испытывая некоторое беспокойство. Эльфам не стоит верить на слово. Перворождённые гордятся тем, что никогда не лгут — и это правда. Но и всей правды никогда не говорят, так что выходит даже хуже. Как ссылка в контракте на приложение, которое меняет всю суть контракта.

Эльф стянул с лица повязку, сверкнувшую напоследок.

— Не стоит презирать нас, низший. Ты и сам на четверть принадлежишь к эльфам.

— Боюсь что эта четверть останется в одиночестве, если я вынесу этот вопрос на голосование, — сообщил Тэм. — Значит, никаких убийств?

Эльф перебросил косу с груди на затылок.

— Мой гейс — не в этом, человек. Я просто выгуливал кошек.

— Призраков, значит, не видел? — Тэм сокрушённо вздохнул. Времена Дикой Охоты, когда партизанские отряды эльфов вырезали ослабленное чумой человечество по всему Авалону давно миновали, но только прежде чем у эльфов сменится одно поколение, у людей пройдут все пять, и Олин не сомневался, что этот эльф в Охоте участвовал. А от старых привычек трудно избавиться.