Костюм Адама для Евы - страница 10

– Ваш приход сюда бесполезен. Гриши нет. На наследство вы претендовать не можете, потому что все сроки подачи заявлений давно истекли. Но даже если бы вы успели вовремя оформить права Алины, получать девочке нечего. Григорий работал администратором в роскошном отеле, там за номер просят бешеные деньги, но вот служащим платят отнюдь не астрономические оклады. Настя обычный менеджер в сетевом магазине бытовой техники. У нее, конечно, есть родители, но мать получает скромную пенсию, а отец в придачу к крохотной ренте еще и оклад научного работника средней руки, на такие деньги не пошикуешь. У Гудковых нет накоплений, у них даже дачи нет…

На секунду я задохнулась, потом продолжила:

– Ни золота-бриллиантов, ни вкладов в банке у Гриши никогда не было. Пожалуйста, уходите.

Дверь за моей спиной начала приоткрываться, я всем телом навалилась на нее и крикнула:

– Сейчас вернусь! Ребята, не ломитесь!

Но тот, кто пытался распахнуть створку, оказался намного сильнее – меня легко отодвинули, на лестницу вышел Егор. Жених Насти, отнюдь не высокого роста и худой, но он обладал впечатляющими мускулами.

– Чего тут мерзнешь без куртки? – спросил он. – Заболеешь. Всем здрасте!

Катя не издавала ни звука. Я умоляюще посмотрела на Дроздову.

Егор присел перед Алиной и протянул ей руку.

– Я дядя Егор. А ты кто?

Девочка показала пальчиком на муху.

– Птичка.

Егор засмеялся и встал.

– Точно. Орел или курица. Пойду народ веселить, а вы не маячьте на холоде, заходите в квартиру.

– Милый, ты где? – закричала Настя.

– Тут, – ответил жених, распахнул дверь и шагнул внутрь.

Я кинулась за ним, щебеча на ходу:

– Настюша, не выходи наружу. Там сыро, холодно, снег идет.

– На лестнице? – захохотала Настя. – Лампа, ты сколько шампанского выпила? Егорка, я же тебе говорила: Лампуше коктейли не давай, она от любой смеси на раз чумеет.

– Всего-то десяток «Кровавой Мэри» ей дал, – подмигнул мне Егор, – ну еще текилы до кучи и кофейного ликера.

– Никто тебе не поверит, – улыбнулась Гудкова. – Всем известно, что Романова понюхает стакан из-под кефира и закачается. А от перечисленного тобой спиртного затошнит даже медведя. Лампуша, отойди, хочу пакет с мусором к лифту вынести, потом во двор оттащу, когда народ уйдет. Хорошо, что соседей на площадке нет, никто возмущаться не станет.

Но я стоически загораживала собой дверь. Настя громко засмеялась:

– Романова, ты никак облизнула пробку от шипучки? Видишь пакет? Здесь мусор. Ау, Лампудель, очнись!

Я вцепилась пальцами в косяк.

– Давай сюда, сама вынесу. У тебя сегодня праздник, не стоит возиться с грязью в день помолвки.

– О чем вы спорите? – поинтересовалась Лада, выплывая в прихожую.

Ну вот, только ее здесь не хватало.

– Деточка, ты уже уходишь? – выглянул из коридора Илья Николаевич. – Катценвеленбоген! Не забудь о моей маленькой просьбе. Сейчас напомню тебе детали.

Я поняла, что чувствует рыбак, когда его уносит на льдине в открытый океан. Надеюсь все же, что мера отчаяния его не столь огромна, как у меня, окруженной со всех сторон людьми, которые могут услышать за дверью голоса и увидеть Катю с Алиной.

– В тысяча девятьсот втором году… – торжественно завел ученый.

– Фиг с ним, с мусором, – быстро сказала Настя, – пусть пока у вешалки постоит. Мама, мы должны немедленно выпить за твою новую картину!

– Непременно, – засуетилась Лада.

– Немецкий философ Шпригель, – токовал глухарем Илья Николаевич, – тогда совершенно никому не известный, он и Катценвеленбоген…

– Я с вами, – заспешил Егор.

Художница и жених с невестой поспешили в гостиную.

– Вместе с историком Линдом, – бубнил Илья Николаевич, – придумали ось координат философских воззрений, у меня есть отличная иллюстрация. Хочешь посмотреть?

– Мечтаю увидеть ось координат, – заверила я.

– Пошли, она в кабинете, – потер руки Илья Николаевич.

– Вы ее пока отыщите, а я выставлю мусор, помою руки и прибегу, – пообещала я, не отходя от двери.

Илья Николаевич потрусил в коридор, я выдохнула, подхватила полиэтиленовый пакет, вышла к лифту и увидела, что площадка пуста. Катерина с малышкой Алиной испарились. Я поставила пакет у стены и перевела дух. Слава богу, сегодня скандала не случилось. Но мне предстоит рассказать Настене о приходе Дроздовой. Очень надеюсь, что это не станет для нее шоком.