Ковчег Фабиана - страница 25

Дочь могла надеяться теперь только на чудо, потому что самые искусные маги не могли помочь невыносимому горю отца.

И вот, в один прекрасный день, лекари заметили, что девочка пошла на поправку. Настроение отца значительно улучшилось. Но только до того момента, пока к ним в дом не постучал посланник и напомнил о выполнении просьбы, взамен попросив свою.

Далее книга умалчивает о том, чем закончилась эта история. Но в сердцах людей до сих пор остается надежда на то, что даже безвыходную ситуацию вполне возможно решить. Если точно знать где, как и кого попросить об этом.

— Значит, кто-то пытается нам помочь? — удивленно произнес Хагрим.

— Совсем наоборот. Кто-то просит нас о помощи. Кто-то очень могущественный передает нам послание. С давних времен, когда произошла эта история, безнадежную просьбу древние люди называли — рекула. Своего рода, угасшая надежда. И она, скорее всего, останется без ответа. Человек или представитель другой расы, безнадежно надеется только на нее. Последняя попытка, что кто-то услышит и останется не безучастным к его мольбе.

— А почему этот незнакомец сам не предпринял такой попытки, а обратился именно к тебе? Ты же не какой-нибудь Бог.

— Вот именно! Я считаю, что именно они и просят нас помочь.

— Для чего им это? — Хагрим не мог поверить в такую ерунду. — Боги могут все, и даже больше. На то они и Боги. Верно?

— А если, не все? — не унимался Джарет. — Если то, о чем они просят, им могут помочь только смертные? Такие, как мы? Я же объяснил, рекула — это последняя для них надежда. Своего рода жест отчаяния. Кто знает, какая беда постигла Небесную Колыбель?

На миг гномы задумались.

А вдруг целитель был прав?

Ведь течение жизни Тальгарда непосредственно связано с его Создателями. Стало быть, выбор отказаться или помочь — напрямую мог зависеть от существования их самих.

— Да откуда мы вообще, знаем, кто он такой? — Хагрим настойчиво спорил, нутром понимая, что к правде ближе его друг, чем он.

— В его присутствие я почувствовал не просто добротную магия, а Великую силу. Она бурно била ключом из его сознания. А еще, перед тем, как уйти, он объявил, что у меня будет сын. Кто мог об этом знать, кроме меня и Кеби?

— Мы знаем. — Напомнил ему Тули.

— Да потому, что я вам об этом сказал! А кто сказал ему?!

Действительно.

Если до какого-то времени Джарет держал это в тайне, откуда к незнакомому человеку, или кто это там был на самом деле, просочилась такая информация.

— Так что же все-таки произошло? — вопрос Хагрима не имел права оставаться без ответа.

— Ничего. Он просто отдал мне рекулу. Объявил, что у меня будет сын и ушел.

— Вот так просто ушел? И все? Даже не назвал своего имени? — в этот раз Тули не сдержал прилива удивления.

— Его зовут Фабиан. По крайней мере, он так представился. И пока я внимательно разглядывал незнакомый герб — его и след простыл. Видите эту тесьму, что опоясывает белый материал? Она черного цвета. Что означает — смерть. А в нашем случае — незнакомец просит помощи, от которой зависит чья-то жизнь.

Гномы притихли.

Нужно было тщательно все обдумать. Но мысли Джарета оказались быстрее:

— Вот поэтому я и пришел посоветоваться с вами. Не хочу принимать такое решение сам.

— А Кеби знает о том, что произошло?

— Ни в коем случае? Хочешь, чтобы она родила раньше положенного срока?

Гномы улыбнулись, видимо, представив, как такое может произойти.

— Но прежде, чем мы примем решение, — продолжал целитель, — я должен вас предупредить. Если мы сломаем печать, то пути назад уже не будет.

— А что? У нас есть возможность отказаться? — поинтересовался Хагрим.

И они вместе посмотрели на старейшину.

— Нет! — молниеносно принял решение Тули. — Такой возможности у нас больше не будет. Если Боги просят о помощи, то мы поможем. Тем более, насколько я понял из твоего рассказа, тот, кто просит, обязательно должен отдать долг. Верно, Джарет?

— Если книга не врет.

— Значит решено. Ломаем печать. Всю последующую ответственность я беру на себя.

Джарет шагал впереди, неся в руке зажженный факел. Следом за ним, стараясь огибать сухие ветки, что издавали неприятный хруст, двигались Тули и Хагрим. Тропа, по которой тайно шли путники, едва прослеживалась среди густонаселенных деревьев. Но целитель прекрасно понимал — место должно быть уединенным. Ни одна живая душа, ни при каких обстоятельствах не должна знать, что в Вальтальском лесу делают два гнома и человек.