Красная дюжина. Крах СССР: они были против - страница 16

Конечно, можно вести речь о предательстве многих. Люди, которым доверял, верил, в трудную минуту дали слабину. Наверное, часть испугалась, часть что-то недопоняла. Надо ведь было разобраться, что мы не руководствовались логикой путча. У нас и в мыслях, скажем, не было отстранять Горбачева от власти. Мы ему просто предложили: не хочешь делать грязную работу — отдохни недельку, не мешай.

Но Горбачев — тут все понятно. Были и такие, кто постоянно играл на два фронта.

Поэтому и морду я бить никому не хочу. Слишком многим бы пришлось физиономию попортить.

— И все-таки с кого бы вы предпочли начать?

— С некоторых военачальников, которые сверкают большими звездами на погонах. Фамилии? Шапошников и Грачев. Пока достаточно этих двоих.

— Почему-то думал, что первым непременно окажется Горбачев.

— Нет, об него я Даже руки марать не стану. Противно».

В начале сентября 2010 года Янаев выпустил книгу «ГКЧП против Горбачева. Последний бой за СССР». В том же месяце слег с тяжелым заболеванием легких и был госпитализирован в Центральную клиническую больницу. Врачи поставили диагноз: рак. Им не удалось спасти жизнь главы ГКЧП, и 24 сентября 2010 года экс-вице умер.

В последние годы занимал должность заведующего кафедрой отечественной истории и международных отношений Российской международной академии туризма.

В начале 1992 года на кагэбэшного бунтаря Калугина обвалилась новая деза. По телевидению обмолвились о том, что Олег Данилович возглавил якобы некое перспективное СП. Сообщение продублировали в газетах. И уже нет отбоя от бывших сослуживцев, оставшихся без работы: просят, умоляют пристроить их в (несуществующую!) калугинскую фирму. Давний друг (подводник с Дальнего Востока) так и вовсе без звонка нагрянул в гости к Калугиным: «Хочу сотрудничать с новым СП!» Неужели опять провокация? Или просто журналистская оплошность?

— А вам лично доводилось работать в этом направлении? Я имею в виду дезинформацию.

— Я рекомендую взять слушания в Конгрессе США о советской дезинформации. Соединенные Штаты тоже занимались дезинформацией, это естественно. У меня есть книга, которую я в свое время писал как диссертацию, там приводится несколько примеров. Она не опубликована, поскольку засекречена. Я ее закончил еще в 1984 году.

Из интервью 1991 года: «Я учился в институте иностранных языков, потом два года провел в разведшколе. Оттуда меня направили в США на факультет журналистики Колумбийского университета. А чтобы биография была подходящей — выдали диплом филфака ЛГУ. Так я стал «гражданским лицом». Потом я снова приехал в Штаты в качестве корреспондента Московского радио в Нью-Йорке. В течение четырех лет приходилось вести репортажи из страны. А иначе и быть не могло — лопнула бы «крыша».

Из досье газеты «Новый Взгляд»: «Позднее, работая скромным пресс-атташе советского посольства в Вашингтоне, разведчик Калугин имел размашистую возможность (на средства нашего дальнобойного ведомства) давать более шикарные приемы, нежели сам посол. С тех заокеанских пор Олег Данилович очень хорошо разбирается во французских сухих винах (про калифорнийские сорта как-то, давая «Взгляду» интервью, заметил: «Впрочем, лоза там все равно французская»). Знает, как выяснилось, генерал толк и в еде. Любит рыбу. Предпочитает лососевые сорта. И форель. Причем сам — опытный рыбак. И умелый охотник, кстати. Между прочим, «кстати» — его любимое словечко. И — кстати же! — именно в Америке родилась одна из его дочерей. Их у него с Людмилой Викторовной двое. Светлана и Юлия (старшая Юлия родилась в 1963 году в Нью-Йорке, но в свидетельстве о рождении указана Москва, как водится в семьях чекистов). У каждой — по сыну. Старшего из внуков (11 лет) назвали в честь деда. Мальчик очень хорошо и нестандартно рисует. В школе немногие знают, что он внук того самого Калугина. Всему свое время. Зятья у Олега Даниловича, как он сам говорит, разные. Когда генерал нехотя рассказывал про них в своем ТВ-интервью и сказал мне, что, мол, муж одной из дочерей — токарь, то я подумал, что про второго вдруг проронит: «Пекарь». Нет, однако я ошибся. Другой, как оказалось, офицер милиции».