Красота - страшная сила - страница 11

— Но она все-таки очень милая. Нисколько не гордилась передо мной. Только была какая-то грустная. Очень грустная, — тихо добавила я.

— Какая ты еще глупая, — едва слышно пробормотала Труди, бросив на меня испепеляющий взгляд. И потребовала, чтобы наутро статья лежала у нее на столе, хотя уже половина пятого, а мой рабочий день заканчивался в шесть.

— Что-нибудь не так? — спросила меня Натали, когда я вернулась к своему столу.

— Ведьма хочет, чтобы к завтрашнему утру статья была готова. А я собиралась сегодня на свидание.

Лицо Натали выражало сочувствие. В нашей редакции работают по-настоящему прекрасные люди, иначе с такой начальницей, как Труди, жизнь здесь была бы просто невыносимой. Мы все терпеть ее не могли и считали сучкой. Натали на этот счет имела собственную теорию: мол, Труди такая гадина только потому, что просто завидует молодости и красоте своих подчиненных. Мне эта теория нравилась, но я не считала себя предметом зависти. Было хорошо известно, что Труди смотрит на меня как на грубую и неотесанную провинциалку.

— Можно извлечь девушку из Шотландии, но Шотландию из девушки извлечь никому не удастся, — провозгласила она однажды на нашей корпоративной вечеринке, выпив изрядное количество шампанского.

Ну, да — в тот вечер я пыталась перепить Грэма. Но что уж тут такого? Свободной девушке захотелось немного расслабиться и повеселиться…

Иногда я пыталась взглянуть на себя глазами Труди: большой рот, большие сиськи, большая задница, копна волос на голове и, конечно же, акцент. Разумеется, за четыре года в Лондоне он стал гораздо менее заметен (на родине мои друзья считали, что теперь я говорю, как настоящая аристократка) но я по-прежнему звук «р» произносила раскатисто, а звук «т» просто проглатывала. Господи, представляю, как Труди будет потрясена, когда узнает, что меня берут на телевидение!

Она всегда напоминала мне старого голубя, серого, блеклого и усталого. Казалось, кто-то высосал из нее все жизненные соки. У нее были крошечные птичьи глазки, заостренный нос и тонкие серовато-коричневые волосы, вид которых не могли спасти усилия лучших в городе парикмахерских салонов: казалось, дерни — и прическа тут же развалится. Никто понятия не имел о возрасте Труди, но при взгляде на нее складывалось впечатление, что в журнальном бизнесе она уже лет сто, если не больше. Она ненавидела детей и животных, в частности, за то, что и те, и другие вечно все пачкают. За ней закрепилась слава отъявленной самодурки, которой нравится обижать и всячески унижать своих подчиненных.

Если кто-нибудь из редакции не выходил на работу по болезни, Труди была убеждена, что это просто симуляция. Хотя сама, работая в условиях постоянного стресса, страдала от жестоких приступов мигрени и потому как минимум дважды в неделю уходила с работы пораньше. Я думаю, во всем Лондоне не найти второго такого тирана и деспота, как наша славная Труди. Боже упаси кому-нибудь из подчиненных вставить свое слово, когда она что-то говорит! Столь злостную попытку самоутверждения она пресекала мгновенно, вытянув в сторону смельчака свою тощую руку и выкрикнув: «Ну-ка заткнись! Я еще не закончила!». Боже упаси не согласиться с ней или просто высказать мнение, хоть в малейшей степени не совпадающее с ее собственным. Например, Труди демонстрирует цветной макет обложки журнала и спрашивает своих сотрудников, нравится ли им. Если кому-то, не дай бог, пришло в голову, что тона резковаты, то лучше промолчать, потому что она собрала нас не для того, чтобы мы высказывали свое мнение, а чтобы похвалили ее работу и тем самым польстили ее самолюбию. Я не сразу усвоила это простое правило, и мне порядком доставалось за искренность суждений. Но ничего, вскоре и я научилась говорить только то, что хотят от меня услышать.

Когда она устраивала мне головомойку, я сохраняла самообладание лишь благодаря теории Грэма. Он не упускал случая напомнить, что поведение всякого самодура — результат застарелой неуверенности в себе. Грэм считал, что бедняжку Труди (ее полное имя — Гертруда) скорее всего не любили одноклассники в школе, и теперь она из кожи лезет вон, чтобы доказать всему миру свою значимость. А все эти Сюзи, Мэри, Джули (неважно, как их там звали) давно стали мамами и даже бабушками и удивляются, должно быть, как многого она в жизни добилась: «Подумать только! Гертруда Уилер — редактор популярного женского журнала!»