Красотки - страница 8

— Сегодня ты явилась вся в крови. — Голос Энди стал еще более жестким. — Уж не знаю, что там случилось, но мне без разницы. Меня волнует только одно: какие еще беды ты можешь навлечь на других людей?

— Никаких проблем не было, — сказала я. — Послушай, я куплю тебе новую бритву.

— Речь не о вещах или деньгах, — заявила Энди. — Мы говорим об уважении. Баттерс всегда готов тебе помочь, но ты даже спасибо ему не говоришь. А что, если за тобой следили, когда ты шла сюда? Ты отдаешь себе отчет в том, какие неприятности у него возникнут из-за того, что он тебе помогает?

— За мной не следили, — возразила я.

— Сегодня, — сказала Энди. — А в следующий раз? У тебя есть сила. Ты можешь драться. У меня нет твоих возможностей, но даже я могу драться. Баттерс не может. В каком душе ты станешь мыться, если испачкаешься в его крови?

Я сложила руки на груди и отвела взгляд в сторону. Какая-то часть моего сознания понимала, что она права, но желание ударить ее становилось все сильнее.

— Послушай, Молли, — продолжала Энди, и ее голос смягчился. — Мне известно, что в последнее время тебе приходится нелегко. С того момента, как умер Гарри. И когда появился его призрак. Я знаю, это совсем не весело.

Я молча смотрела на нее. Нелегко и совсем не весело. Можно и так сказать.

— Я хочу, чтобы ты кое-что услышала.

— И что же?

Энди слегка наклонилась вперед, чтобы подчеркнуть свои следующие слова:

— Ты должна это пережить.

На некоторое время в квартире стало очень тихо, но все у меня внутри бушевало. Уродливая часть меня вопила все громче и громче. Я закрыла глаза.

— Люди умирают, Молли, — продолжала Энди. — Они уходят. Но жизнь продолжается. Возможно, Гарри был первым другом, которого ты потеряла, но он не будет последним. Я знаю, тебе больно. Я вижу, ты пытаешься занять его место, что очень непросто. Но это не дает тебе права пользоваться другими людьми. В последнее время многие пострадали — возможно, ты не заметила?

Я не заметила? Господи, я готова убивать, чтобы не замечать чужую боль. Не жить рядом с этими людьми. Не слышать их эхо по прошествии часов или дней. Уродливая часть меня, черная сторона моего сердца хотела открыть духовный канал с Энди и показать ей вещи, которые мне приходилось переживать постоянно. Пусть она поймет, как ей понравится моя жизнь. Вот тогда мы и посмотрим, будет ли она после этого столь же уверена в своей правоте. Конечно, так поступать неправильно, но…

Я глубоко вздохнула. Нет. Гарри однажды мне рассказал, что всегда можно почувствовать момент, когда ты пытаешься рационально обосновать неправильное решение. Как только ты говоришь: «Это будет неправильно, но…» Он советовал отбросить последнее слово в предложении. «Это будет неправильно». Точка.

Поэтому я не стала совершать никаких опрометчивых поступков и не позволила выйти наружу буйству своих чувств.

— Чего ты от меня хотела конкретно? — тихо спросила я.

Энди выдохнула и махнула рукой.

— Просто… вытащи голову из задницы, девочка. Я образец благоразумия, если учесть, что мой любовник дал тебе ключ от своей проклятой квартиры.

Я моргнула. Вот это да! Мне и в голову не приходило взглянуть под таким углом на поступок Баттерса. Романтические конфликты в последнее время меня совершенно не волновали. Энди ничего не следовало бояться с моей стороны… но она, наверное, не обладала такой чуткостью к чужим эмоциям, чтобы почувствовать это. Я наконец сообразила, что ее беспокоит. Нет, она не ревновала в прямом смысле слова, однако прекрасно понимала, что я молодая женщина, которую многие мужчины находят привлекательной, а Уолдо мужчина.

И она его любила. Я была в этом абсолютно уверена.

— Подумай о нем, — тихо продолжала Энди. — Пожалуйста… попытайся заботиться о нем так, как он заботится о тебе. Заранее предупреждай о своих визитах звонком. Если бы ты пришла к нему, залитая кровью, в следующую субботу, ему бы пришлось выдержать весьма неприятный разговор со своими родителями.

Еще до того как подойти к двери, я почти наверняка почувствовала бы, что в квартире кто-то есть, кроме Баттерса. Но было бессмысленно говорить об этом Энди. Она не виновата в том, что не понимает, какого рода жизнь я веду, и, конечно, не заслуживает смерти, какое бы мнение ни имел по этому поводу мой внутренний Сидхе.