Красотки - страница 9

Я должна принимать решения, пользуясь головой, сказала я себе, потому что сердце мое разбито и ему нельзя доверять.

— Я попытаюсь, — пообещала я.

— Хорошо, — кивнула Энди.

На секунду пальцы моей правой руки дрогнули, и я почувствовала, как моя уродливая часть требует ударить силой в эту женщину, ослепить и оглушить ее, вызвать головокружение. Леа показала мне, что нужно делать. Однако я подавила желание атаковать.

— Энди, — сказала я вместо этого.

— Да?

— Не наноси мне ударов, если не собираешься меня убить.

Я не хотела ей угрожать. Просто я реагирую инстинктивно, когда против меня применяют насилие. Теперь душевные завихрения, возникающие при подобных конфликтах, не заставляют меня падать и кричать от боли. И если Энди ударит меня еще раз… я не могу предсказать, какой будет моя реакция.

Нет, я не Болванщик. Тут я вполне уверена. Но курс выживания под руководством тетушки Леа учит защищать себя, а не играть с другими в игры.

Угроза или нет, но Энди не в первый раз вступала в конфликт и не собиралась идти на попятную.

— Если бы я не считала, что тебе необходима хорошая пощечина, то я бы ее тебе не отвесила.

Уолдо и Жюстина вышли купить что-нибудь на обед и вернулись через десять минут. Мы приступили к трапезе, и я рассказала, что мне удалось выяснить.

— Свартальвхейм, — выдохнула Жюстина. — Это… плохо.

— Парни с севера? — уточнил Баттерс.

Продолжая поглощать курицу с апельсинами, я поделилась с ними тем, что поведала мне Леанансидхе. Когда я закончила, все долго молчали.

— Значит… — первой заговорила Энди, — план состоит в том, чтобы потрахаться для его освобождения?

Я бросила на нее мрачный взгляд.

— Я просто спросила, — кротко сказала Энди.

— Они не согласятся, — напряженно сказала Жюстина. — Не сегодня.

Я повернулась к ней.

— Почему?

— Сегодня они вступили в альянс, — ответила Жюстин. — И будет праздник. Приглашена Лара.

— Какой альянс? — спросила я.

— Пакт о ненападении, — сказала Жюстин. — С «Фомором».

Я почувствовала, как мои глаза широко распахиваются от изумления.

Ситуация с «Фомором» постоянно ухудшалась. Чикаго и без того был не самым приятным для жизни городом в мире, а теперь его улицы стали настоящим кошмаром для всех, кто наделен даже скромненькими магическими способностями. Сейчас я не имела доступа к той информации, которой обладала, когда работала с Гарри и Белым Советом, но до меня доходили слухи через Паранет и другие источники. «Фомор» представлял собой нечто вроде сборной звезд из числа плохих парней, отщепенцев и злодеев, которых очень давно изгнали из дюжины разных пантеонов. Они объединились под знаменем существ, называющих себя фоморами, которые довольно долго прятались в тени — в течение тысяч лет.

А теперь они начали действовать, и даже такая могущественная раса, как свартальвы, заявила о своем нейтралитете.

Но я не настолько чародей, чтобы с ними связываться.

— Должно быть, Лара по какой-то причине послала туда Томаса, — сказала Жюстина. — Возможно, добыть информацию и постараться помешать заключению соглашения. Я не знаю истинной причины. Но даже обычное незаконное проникновение достаточно плохой поступок. Если же его поймали как шпиона…

— Тогда они устроят нечто показательное, — тихо сказала я. — Для примера.

— Неужели Белая Коллегия не может его вызволить? — спросил Уолдо.

— Если Белая Коллегия попытается вернуть оттуда кого-то из своих, тем самым она признает, что отправила агента в Свартальвхейм, — ответила я. — Лара не может это сделать без серьезных последствий. Она будет отрицать, что вторжение Томаса имеет к ней какое-либо отношение.

Жюстина встала и принялась нервно расхаживать по комнате.

— Нам нужно идти. Необходимо что-то предпринять. Я готова заплатить их цену; я готова заплатить ее десять раз. Мы должны что-то сделать!

Я съела еще несколько кусочков куриного мяса, нахмурилась и погрузилась в размышления.

— Молли! — сказала Жюстина.

Я посмотрела на курицу. Мне нравилось, как оранжевый соус контрастировал с зеленью брокколи и мягкими белыми контурами риса. Эти три цвета хорошо дополняли друг друга. Красивое зрелище.

— Они любят красоту и мечтают о ней, как дракон мечтает о золоте, — пробормотала я.