Криворожское знамя - страница 3

Несомненно, произошел большой прорыв. Газы уже достигли кровли. Брозовский шаг за шагом обошел весь участок. Ни одна, даже тонкая, как паутина, трещина не ускользнула от его внимательного взгляда.

Вентиляцию шахты следовало улучшить давным-давно. Шахтеры уже не одно заявление подали, требуя принять срочные меры. Он упоминал об этом в каждом сменном рапорте. Газ из забоев не отсасывался, дым после отпалки шпуров так и висел в неподвижном воздухе.

От его предостережений просто-напросто отмахивались. Флегматичный штейгер Бартель из отдела техники безопасности говорил, что, по подсчетам специалистов, подача свежего воздуха вполне достаточная. А количество выделяющихся газов постоянно колеблется.

Но Брозовский, как всегда, не сдавался. Он был уверен, что прав.

Бартель пробовал подавить его своим авторитетом.

— Вы рассуждаете, как профан, Брозовский, — говорил он. — Ваши утверждения не выдерживают никакой критики. Болтаете зря из-за каких-то пустячных вспышек. Напрасно только людей баламутите. К тому же подземные вентиляционные установки устарели и расширить их нет никакой возможности. Вам ведь известно, что дирекция давно собирается закрыть шахту.

Вот-вот, в том-то и дело! Брозовскому это средство воздействия знакомо уже давно. Чуть что, они грозят закрыть шахту!..

— Если шахту закроют, штейгер Бартель, — ответил он, — так может случиться, что мы вместе потопаем на биржу труда, — и тогда прощай ваша пенсия! Но пока еще сланец добывают. И, пожалуй, будут добывать, когда наши косточки уже истлеют. Так что не о закрытии шахты надо говорить, а об улучшении вентиляции. Ее надо улучшить во что бы то ни стало. Даже если придется немного раскошелиться.

Брозовский был старым горняком. И знал, что значит свежий воздух в шахте. Торопясь выложить свои соображения, он и отправился тогда в производственный совет. Члены совета встревожились не на шутку. Ведь от службы безопасности зависела жизнь тысяч шахтеров.

Горной инспекции пришлось провести повторное обследование шахты. Опасения Брозовского подтвердились. Оказалось, что между пятым и шестым горизонтами существовала постоянная угроза прорыва большого количества газа. С тех пор все щели держались под неослабным контролем, а подача свежего воздуха была улучшена. О закрытий шахты и речи не было. Наоборот, на поверхности даже установили новый вентилятор. Но газа в воздухе оставалось по-прежнему много.

В последнее время штейгер Бартель несколько раз намекал, что считает контроль излишним: газы, дескать, успокоились и незачем держать бездельников в шахте.

Брозовский молчал. Он знал, что стоит поперек дороги не одному Бартелю. Дирекцию не беспокоил ни газ, ни вентиляция, ее волновали лишние расходы.

Брозовский задумался, глядя на длинную горящую щель в каменистой кровле. Пламя то разгоралось, то угасало. В трещинах то и дело вспыхивали все новые и новые чадящие очаги, синие язычки лизали стены штрека. Слегка наклонив голову, шахтер наблюдал за их зловещей игрой.

Без сомнения, начал выделяться рудничный газ. Настоящий горняк это сразу чует и настораживается. С беспокойством прислушивался Брозовский к каждому толчку в толще породы.

Что это — испуг, страх? А хотя бы и так! Кому охота погибать в кромешной тьме шахты, одному, сознавая полное бессилие?..

Брозовский подал сигнал тревоги, который услышал дежурный у подъемника. Потом опять вернулся к вентиляционной двери.

Техник отдела безопасности сейчас еще раз спустится в шахту, сообщили ему. Он ждал, переминаясь с ноги на ногу. Но скоро беспокойство погнало его назад к месту вспышки. Там он и стоял, прислушиваясь к шипению струящегося газа. Многое вспомнилось… Жизнь научила его ждать.

Однажды в залитых жидкой грязью окопах на Сомме ему пришлось ждать трое суток, пока товарищи не вытащили его из-под развалин блиндажа. Только голова, защищенная расщепленным бревном наката, оставалась на поверхности, а тело было вдавлено в грязь, засыпано обломками и землей. Сверху его прикрывал помятый стальной щиток пулемета, за которым он лежал до того, как начался этот ад. Три дня и три ночи бесновался над ним ревущий ураган артиллерийского огня.