Кровавый источник - страница 50
Стародубцеву ничего не оставалось делать, кроме как столь же молниеносно согласиться. Правда, это не очень понравилось Володе.
Они ударили по рукам.
После заключения мира положение Мишкольца во главе организации упрочилось. Человек, способный на такой компромисс, вызывал уважение. Но по сути, если разобраться, сделка не так уж сильно ударила по карману Владимира Евгеньевича. Кручинину он платил гораздо больше — пятую часть с прибыли! Теперь же над ним никого не было — сам себе «крыша».
Вернувшись в свой номер, они «выстрелили» шампанским, выпили за процветание, за детей и просто за жизнь. Дали волю чувствам — болтали до самого вечера о живописи и поэзии.
И, уже укладываясь спать и погасив свет, Мишкольц вдруг спросил:
— А ты о чем говорил с этим криворотым?
— О чем мне с ним говорить?! — возмутился Балуев. — Он всю дорогу жрал и даже не смотрел в мою сторону, а взгляд тупой и отрешенный, как у носорога…
К утру это стало невыносимо. Вопрос, куда собралась в одиннадцать часов Кристина, не давал ей покоя.
Позавтракав на ходу и в пять минут наведя марафет, Светлана бросилась к машине. «Я совсем очумела! Еще только не хватало на старости лет заделаться ищейкой! — И тут же одернула себя: — Какая старость, подруга? Мне нет и тридцати пяти! Через месяц, правда, стукнет… И что с того? Выгляжу я на двадцать пять с хвостиком! С таким маленьким хвостиком, в три-четыре года! Короче, не все еще потеряно! — Так она подбадривала себя, пока вновь не загрустила: — Но кое-что уже потеряно навсегда».
Во время мучительной бессонной ночи она вновь прокрутила последний разговор с Димой. И тот, когда он просил ее «сгонять в Москву к Андрюхе». Он, который всю жизнь ревновал ее к тому, сначала однокласснику, затем мужу. Он, который фактически развел их с Андреем. Этот самый Дима Стародубцев умолял ее: «Привези этого сраного поэта, а не то возьму грех на душу!»
«Зачем же? — задавала и задавала себе она этот вопрос. — Или он дал задание своим людям: если Кулибин вернется после беседы с ней обратно — избавиться от него? Но ведь Андрей мог попросить отсрочку — может, у него неотложные дела в Москве. Нет, это не бралось в расчет! Все было решено заранее. Но тогда при чем тут она? Или Стар из великодушия устроил ей прощание с бывшим мужем? Но зачем вообще убивать, если дело в конце концов замяли? Дали прокурору «в лапу», и несколько листков с каракулями Кулибина, говорящими о якобы скрытой от государства добыче изумрудов, сгорели в банальном пламени коррупции, то бишь от зажигалки прокурора. И Дима при этом палец о палец не ударил и не выложил ни гроша из своего кармана. Прокурора взял на себя Балуев. А просил ее Стар «сгонять в Москву», потому что сам был во всем виноват. Проболтался по пьяной лавочке об изумрудах, а Кулибин взял на заметку. И все-таки не стыкуется! Да, когда-то ревновал, да, когда-то завидовал, но все это уже бурьяном поросло. Ненавидел Андрея, а поговорить с ним о высоких материях никогда случая не упускал, да и выпить за компанию тоже. Нет, не стыкуется!»
«Значит, все-таки не Дима? — удивлялась она сама себе. Ведь так была уверена, что он. Еще бы! Сколько раз грозился! — Кто же тогда? Кому он, по словам «школьницы», мог причинить столько зла? Может, она что-то знает, но молчит? Может, это связано с ее мужем? Так или иначе, будет небесполезно узнать, куда она помчится в одиннадцать часов».
Светлана заняла наблюдательный пост во дворе шестиэтажного «сталинского» дома, за детской беседкой, за пятнадцать минут до назначенного времени.
Няня явно опаздывала, потому что никакая молодая особа в подъезд Кристины не входила.
«Если Дима не виноват, почему тогда не ищет убийцу? Потому что, — ответила она себе, — убийство Андрея сыграло ему на руку. Он обвинит в нем Мишкольца или Шалуна, или еще кого-нибудь из их организации. У них сейчас такой разброд! Предъявит им меморандум — это он умеет, — за что, мол, укокошили кореша, лучшего друга со школьной скамьи? Но неужели его не настораживает, что кто-то влез между ним и Мишкольцем? Чего он хочет, этот кто-то? — У нее побежали мурашки по спине. — Надо еще раз встретиться с Балуевым, — решила она и ухмыльнулась: — Марина даст тебе встретиться! Костьми ляжет!»