Кровавый плен 2 - страница 52

Древний, отказавшийся от своих корней и напрочь эмоционально оторванный от своей истории, по мнению Вилейн, был недостоин носить фамилию одной из самых могущественных семей. Ее тошнило от его возвышенного благородства. Ни власти, ни влияния, ни амбиций, ни даже инстинкта выживания. Только помешательство на благости и жертвенности. Фагусу не нужна была ни семья, ни ребенок. Лишь удовлетворение от собственных «божественных» деяний. Такому ничтожеству она не собиралась отдавать себя. Но ей была нужна его кровь. Кровь Мораги. Без нее дальнейшие планы не имели смысла.

Вилейн выбралась с самого дна благодаря своему жесткому характеру. Расчетливому и беспринципному. Захудалый третьесортный клан, уроженкой которого она являлась, влачил ничем не примечательное существование. Женщина не желала даже помнить своей прежней фамилии. С ее умом, способностями и красотой недопустимо было оставаться на этом тонущем корабле. Ведь мало обладать даром – нужно еще умудриться засветиться в самых верхних кругах древнего сообщества.

Она желала признания, власти, могущества. Опустившийся до помощи людям Фагус точно этому не поспособствовал бы. Поэтому для брака предприимчивая женщина выбрала свободного и обладающего всеми необходимыми для нее качествами Элиоса Вельфора, семейство которого входило в пятерку самых влиятельных древних.

С ее внешними данными не составило труда соблазнить их обоих. Правда, с Фагусом пришлось малость попотеть. Только после продолжительного притворного восхищения его миссионерской деятельностью, добротой к нуждающимся и изрядной дозы крепкого алкоголя Вилейн удалось уложить мужчину в постель. Но как только она получила желаемое, без зазрения совести оставила его, отправившись покорять сердце Вельфора.

Фагус не придал ее уходу совершенно никакого значения, будто даже и не заметил. Это злило, но так было даже проще. Никаких скандалов и слухов.

Вскоре после разрыва, иссушенный магией отец ребенка, уже зародившегося в ее чреве, покинул мир, не дожив даже до тридцати. Несчастный, возомнивший себя избранным, рожденным избавить мир от болезней, поплатился за это. Сила, как это не прискорбно, рано или поздно, выжигала всех. Удача, что она успела заполучить материал Мораги для своих нужд.

Вилейн самым бессовестным образом воспользовалась неискушенным целителем, единственной страстью которого до конца жизни так и осталось желание избавить мир от страданий. Но и он, сам о том не подозревая, невольно навредил ей.

Вилейн способна была взывать к древней крови таким образом, чтобы по собственному желанию вмешиваться в процесс зачатия и формирования плода, а именно, определять необходимый пол будущего ребенка. У нее одной отсутствовали проблемы с размножением. А в клане Мораги уже долгое время не появлялись женские особи, но она могла это исправить. Как и подправить вырождение древних в целом.

Однако главной целью все же оставался лорд, уже давно не желающий контактировать со своими подданными. Но с ее способность и кровью Фагуса, Вилейн могла быть полезна для Изара, как никто другой. Если дочь сможет родить ему наследника, вся власть древних сосредоточится только в руках их семьи, а имя Вилейн Вельфор будет увековечено в истории, как и ее потомков. Глаза женщины горели огнем нетерпения, когда она об этом размышляла.

Но сталось так, что материал Фагуса оказался слишком враждебен и непредсказуем и чуть не убил ее саму и ребенка внутри нее. А после Вилейн и вовсе лишилась возможности к дальнейшему зачатию.

Теперь она испытывала к Фагусу не только отвращение, но еще и жгучую ненависть, ведь он отобрал единственное, что выделяло ее из сородичей. Инструмент, с помощью которого она собиралась поднять популяцию древних и свою значимость.

Оставалось надеяться, что дочь, обладая при том еще и кровью целителей, которые в прошлом являлись единственной надеждой лорда Изара, также унаследует ее способность к управлению размножением. Но узнать этого так и не удалось. Лэйрьен Риман помешал ей. И все из-за этой проклятой Марии Тэрелиас.

Погрузившись в воспоминания, Вилейн молчала довольно долго, и Кара, в конце концов, потеряла терпение.