Кровавый плен 2 - страница 59
Вместо повторного неосторожного обнажения своих истинных чувств, Кара опустила ладонь в ванну и в ответ брызнула на друга грязной мыльной водой. Ему незачем знать, к каким выводам она пришла.
Марс одобрительно гавкнула.
Хозяйка поместья очнулась от глубокого беспокойного сна и с подозрением огляделась по сторонам. Какое-то внутреннее предостерегающее ощущение витало в окружающей атмосфере. Алкоголь отключил ее на несколько часов вместо планируемых пары минут. Прислуги поблизости не оказалось, все они покинули и кухню, и прилегающие комнаты, чтобы не тревожить ее сон, как и делали всегда. Но что-то было не так. Не как обычно.
Пахло свежепереклеенными обоями, краской, новым паркетом, а еще еле уловимой земляной сыростью. Как будто весь дом принялся сам собой обновляться. Без ее ведома.
Дойдя до ближайшей лестницы, ведущий на второй этаж, в конце коридора Вилейн заметила слугу с охапкой стройматериалов в руке, который тут же юркнул за поворот, только она взглянула на него.
– Что за…
Слуги разбегались как тараканы, едва завидев хозяйку. Всеобщее паническое мельтешение вокруг наводило тревогу.
– Рудольф! – громко позвала женщина, поднимаясь по лестнице и придерживая длинный серебристый подол. – Рудольф! Что за чертовщина происходит в моем доме?!
Второй этаж встретил ее рваными обоями и мусором непонятного происхождения, устилающим пол в холле.
Вилейн вытаращилась на дорожку из белых рваных кусков, ведущую прямиком в гостиный зал. Уже на подходе слышались странные неразборчивые звуки, ничего хорошего не предвещающие. Сердце замерло в ожидании страшной картины за дверями.
Хозяйка особняка толкнула дверь и застыла, оторопело уставившись на сапфировый диван, превратившийся в бесформенное месиво. Изодранная в клочья бархатная обивка белела раскиданными повсюду кусками наполнителя.
Потеряв дар речи, а заодно и отъехавшую челюсть, женщина ошеломленно шагнула в гостиную, уставившись на собак, занырнувших головами в недра некогда мягких и красивых сидений и продолжающих вытаскивать внутренности несчастной мебели.
Рудольф, белее мела стоящий поодаль, отнял руку от лица и побледнел еще сильнее, но ничего кроме междометий выдавить не смог.
Вилейн сделала еще шаг. Шерстяные убийцы имущества перестали копошиться в наполнителе и подняли коричневые морды.
– Это… это что такое? – сдавленно прошептала женщина, потрясенно озираясь по сторонам.
Совершенный. Изысканный. Один из любимых предметов интерьера. Единственный в своем роде, созданный на заказ. Уничтожен. Полностью и безвозвратно.
– Мой… прекрасный диванчик… – женщина поджала губы и прослезилась. – Что эта проклятая живность здесь делает?!
Ее гневный окрик означал только одно: если немедленного ответа не последует – мужчина разделит участь пострадавшей мебели.
– Это питомцы лорда, госпожа Вельфор, – умирающим тоном отозвался слуга и снова закрыл лицо ладонью.
На миг воцарилось гробовое молчание. Даже собаки притихли, наблюдая за реакцией хозяйки особняка.
– Какие… чудесные создания, – Вилейн скрипнула зубами и натянуто улыбнулась, переводя взгляд с одного ошейника на другой.
«Сникерс» и «Марс» – гласили надписи.
Такого элитного шоколада у нее действительно не имелось в коллекции.
– Госпожа! – залетевшая в гостиную служанка с квадратными глазами, затормозила рядом с хозяйкой, чуть не поскользнувшись на раскиданном наполнителе.
– Боже, ну что еще? – огрызнулась женщина, поворачиваясь к взъерошенной девушке.
– К вам гость, госпожа.
Услышав имя неожиданного посетителя, Вилейн мигом забыла и о собаках, и о диване. Губы ее изогнулись в ехидной улыбке.
– Проводи его в мой кабинет, остальных я приведу сама.
Помрачневшая Кара следовала за матерью, болтающей что-то о необходимости появляться в высшем свете. Древнем, естественно. И сегодняшний гость, как нельзя кстати, подходил для того, чтобы начать, ведь когда-то дочери придется взять под свое крыло целый клан Мораги, который отец так беспечно забросил. Это все, конечно, материнские наивные фантазии, ведь Кара не собиралась принимать никакого участия в клановых делах. Она без раздумий отказалась бы и от этой встречи, если бы не Ноэль, благосклонно решивший принять участие в разговоре с таинственным гостем.