Крымские ханы первой половины XVII столетия и борьба за самостоятельность и единовластие - страница 48

На самом же деле и Хмелецкий, и Зигмунт III были прекрасно осведомлены о местонахождении и планах Шахина Герая, который сам извещал их об этом в письмах. Едва вернувшись из-под Перекопа, неукротимый калга стал готовить новый бросок на юг. Он решил повторить поход ранней весной, сразу после ледохода, когда казаки станут легче на подъем, а турецкие галеры еще не успеют выйти в Черное море.[275] Надежды на успех были тем основательнее, что у крымских изгнанников появился новый союзник: Касим-бей, предводитель Малой Ногайской Орды, и Мехмед III Герай отправился на Кубань, чтобы весной привести к Днепру отряды малоногайской конницы.[276]

Провал осеннего похода сильно разочаровал короля, но все же он позволил казакам попытать счастья еще раз: правительство понимало, что изголодавшиеся за зиму выписчики весной непременно отправятся в новые рейды, и для Польши было безопаснее, чтобы вместо грабежа турецких портов они добывали себе пропитание на службе у Шахина Герая.

И действительно: с наступлением весны на Запорожье потянулось огромное множество казаков. Хмелецкий не без удивления докладывал королю, что их собралось почти столько же, сколько в свое время при Хотине — то есть, около 40 тысяч человек![277] Ожидая полного сбора, Шахин Герай не терял времени: он насылал своих всадников на крымские пограничья в низовьях Днепра, распугивая с тамошних пастбищ ногайские улусы.[278]

Джанибек Герай был начеку. Уже в марте он послал Девлета Герая с Кан-Темиром стеречь Ор-Капы, а в конце апреля присоединился к ним и сам.[279] Три недели спустя к хану поступили тревожные вести из столицы: пока крымское войско стоит на страже северных границ, враг нацелился в самое сердце полуострова!

Как выяснилось, запорожская флотилия в 5–7 сотен бойцов высадилась ночью где-то на юго-западных побережьях и, пройдя лесами, на рассвете вышла к крепости Мангуп-Кале. Эта природная твердыня в нескольких часах езды от Бахчисарая, бывшая столица княжества Готии, славилась своей неприступностью, и здесь даже не считали нужным держать большой гарнизон.[280] Но казаки смогли прорваться в крепость, и разорили ее дотла. Они знали, куда шли: ханский двор издавна хранил в Мангупе свои ценности,[281] и добыча, собранная здесь, оказалась поистине сказочной.

Однако жители мангупской округи вышли навстречу налетчикам и сумели отогнать их назад. Те, разбегаясь по лесам, бросали трофеи наземь — и теперь ханскими сокровищами обогатились храбрые селяне. Уцелевшие казаки отошли в море и еще несколько раз пытались повторить свои атаки. Видя, что под угрозой оказалась сама столица, семейство и слуги Джанибека Герая на всякий случай покинули Бахчисарай и направились вглубь степей, под защиту ханского войска.[282]

Этот морской набег был призван отвлечь хана от Перекопа (и казаки, схваченные в море турками, на допросах признавались, что вышли помогать Шахину Гераю[283]), но Джанибек, несмотря ни на что, не стронулся с места: он поджидал своего главного врага.[284]

На Днепре все было готово к походу. 18 мая на Запорожье состоялась рада, и союзники подтвердили все свои прежние взаимные обязательства — с той разницей, что недавно вернувшийся с малоногайским подкреплением Мехмед Герай присягнул лишь перед своими мирзами, а присягу перед поляками и казаками поручил брату. Награда оставалась прежней: каждый боец получал 10 золотых и коня.[285]

После этого казаки двинулись на юг, а братья со своими земляками задержались еще на несколько дней, ибо шел к концу священный месяц рамадан, и мусульманское воинство дожидалось окончания поста. Когда же на небе засиял серп новой луны, Мехмед с Шахином поднялись в путь и быстро нагнали союзников у днепровской переправы: те стояли, распределяясь по полкам и обсуждая дорогу к Перекопу. Вопрос был жизненно важен, ведь огромному войску требовалось надежное снабжение водой, а близ перешейка, как показала осенняя экспедиция, источников не было. Гетман хотел идти в обход через Качкири, где можно было пополнить водные запасы — но в войске поднялся ропот, памятный по прошлогоднему походу: желая сократить дорогу, казаки требовали идти через Каланчак. Увы, это оказалось не единственным поводом к спорам. В рядах казаков возобновились давние раздоры по поводу гетмана: часть войска сохраняла верность нынешнему, а часть избрала себе другого командира — и 29 мая войско продолжило путь уже с двумя предводителями.