Кукольный домик - страница 30
— Парня в деревню к местному лекарю, — бросил я и шагнул в портал.
— 23-ий день Белой Ханты —
— Барон Марсенас де Луиз —
Йен был отличным человеком, но ему времени не хватило реализоваться, а вот Гарри… От мысли о нём Марсенас стискивал зубы, хотелось мычать.
Барон стоял у входа в храм Чёрного. Бог выглядывал из-под бесконечного капюшона с насмешкой и вызовом, явно проверяя терпение Марсенаса. Барон терпелив, иначе не смог бы построить такой бизнес.
Марсенас прошёл наверх. Стол, стул, заваленные бумаги, три чернильницы. А стоит ли записывать свои идеи, если Гарри всё равно всё отметает? Нет, великий де Луиз не сдаётся после первой же неудачи — это не в его правилах! Сегодня он придумает действительно нечто путное.
Вообще, подумал Марсенас, нужно придумать нечто, с чем бы он смог бы потом убрать графа Гарри с его должности графа на законном основании. Давний разговор с Микелем о средствах и методах напомнил ему, кто он, в сущности, такой, и как следует поступать.
Это дало уверенности.
Он сидел и выдумывал очередную схему, рассматривая значения потребления продовольствия, которые вела Агнес. В общем и целом план вырисовывался.
Когда пришёл Гарри, к назначенному часу, де Луиз был готов. Он коротко поприветствовал колдуна, встал и, расхаживая, принялся вещать.
— Обычно люди и низушки не слишком мотивированы на перепроизводство продукции, но без перепроизводства не будет торгового движения. Согласно записям люди выращивают ровно столько, сколько хватает на год и на посевную, иногда даже меньше. Ну и амбар наполнить на нужды знати, — заметил Марсенас. — Для того, чтобы их как-то мотивировать, можно было бы в конце лета скупать у людей выращенную продукцию в максимальном объёме, обеспечивая их финансами, чтобы они, в свою очередь, могли бы перераспределять их на свои нужды.
Граф кивнул.
— И?
Марсенас немного опешил.
— С данным подходом в казне будут появляться дополнительные средства, будет запас продовольствия для торговли с другими поселениями, а у людей разнообразие.
— В условиях дефицита?
— Да откуда ж тут дефицит? — взорвался Марсенас. — Больше работают — больше имеют!
Граф Гарри покачал головой.
— Схема стара как мир: скупить дёшево и оптом, продавать в розницу и дорого им же. Проще сразу деньги у аэльев отобрать. Не нужно так делать.
— Откуда такие поспешные выводы, господин граф?
— Пото… — он замер, медленно поднял указательный палец к губам.
У Марсенаса быстро забилось сердце, он оглянулся по сторонам, а когда повернул голову, вместо графа остались падающие на пол снежинки. Барон замер, потянулся к висящей на поясе шпаге: шумит ветер через заколоченное окно, на улице кто-то громко выясняет отношения, ухает сова в перерывах между криками.
Медленно подойдя ближе, он потрогал снег носком сапога.
Кто-то убил графа-чародея? Бессмертного? Да нет, глупости. Граф Гарри просто превратился в снег или испарился. И снова успел сказать ему «нет». Марсенас всё ещё вслушивался в шум Аннуриена, ему было не по себе, но сделав небольшую пометку у себя в записях, он испытал удовольствие от происходящего. Ещё немного, и у него соберётся достаточно материала, чтобы показать, какой всё же из Гарри граф.
— 23-ий день Белой Ханты —
— Гарри —
В Замке я бродил по комнатам, которых было прилично. Весь второй ярус был в комнатах, там и разместились мои товарищи по оружию. Я входил, оценивающе кидал взгляды на стеллажи с книгами, выгребал что было, шёл дальше.
В некоторых комнатах я застревал и начинал по диагонали прочитывать странные эпосы про мир, возникший в рёбрах великой свиньи Ваисфуленахты и первых богах, возникших в этом мире, как, цитирую, «возникают черви в сыром мясе». В каких-то мирах было наоборот, собирались Ао, Эо и Оо и творили мир. Иногда «их было восемьсот и семь» и это было странно. Я не помнил, чтобы восемьсот семь магов где-либо вообще собирались без последствий. А иногда бог и вовсе был один, но его никто никогда не видел. И нигде, абсолютно нигде нет упоминаний про то, что богом кто-то стал.
Часть времени я потратил впустую, пытаясь выяснить, что за дух у меня сидит в подвале. Оказалось, что это просто дух. Ну то есть совсем ничего интересного. Он мне рассказал про свою жизнь и смерть: городской рабочий, грузчик, у торговца работал. Деньги собирал дочке на обучение в храме при какой-то там богине. Стал кашлять, потом кровь горлом пошла, потом умер. Сейчас переживает за дочку, но выходить отказывается. Говорит, что ему и здесь пока хорошо, внешний мир страшный и непонятный.