Куликовская битва. Запечатленная память - страница 15

стр.

. Зимой свозили камень, летом — строили. С опаской глядели политические соперники москвичей — тверичи на поднимавшиеся на глазах стены. Не зря говорили они о планах Дмитрия Ивановича в связи со строительством белокаменных стен и башен Кремля: «… князи русьские начата приводити в свою волю, и который почал не повиноватися их воле, и на тых почали посягати злобою». Поэтому, по мнению тверского летописца, вынужден был князь Михаил Александрович Тверской обращаться за помощью к Литве[169]. Извещенный об этом грандиозном строительстве тестем, тверским князем, Ольгерд Литовский пришел под стены Москвы на следующий год. Три дня стоял он под новою крепостью, жег и грабил окрестности, но взять Москву не смог. Такого зла не было на Руси «аще от татар бывало.

От Федорчуковы рати до Ольгердовы лет 41»[170]. Поход литовского войска под Москву 1368 г. нарушил сорокалетнюю «тишину» в русских землях.


Часть II

Куликовская битва


Се бысть побоище месяца сентября в 8 день, Рождество святыя Богородицы, в субботу, до обеда.

Краткая летописная повесть

«Затворить врагам ворота»

езкое усиление противоречий в Золотой Орде сделало укрепление обороны великого княжества Владимирского первоочередной задачей. «Замкни, князь великий Дмитрий Иванович, Оке-реке ворота, чтобы потом к нам погании тотаровя на рускую землю не ездили, а нас не квелили по своих государех, а дети бы нашии сиротством не скитались без своих отцев»[171]. Этот призыв коломенских женщин, отраженный в замечательном произведении эпохи Куликовской битвы — «Задонщине», глубоко символичен. Далекие годы Игорева похода (1185) отмечались в Ипатьевской летописи как время, когда для кочевников «отвориша ворота на Русьскую землю»[172]. «Замкнуть ворота» — не просто художественный образ. В этих словах была скрыта реальная задача. Не случайно слова призыва вкладываются в уста коломенских «жен»: именно Коломна «запирала» важнейший путь на Москву. Здесь, прорвав военный заслон, прошли в центр Руси орды Батыя. Через Коломну устремлялись на Москву монголо-татарские войска и в последующие годы.

Но не одна Коломна заслоняла Московскую Русь от татарских набегов. На «утоптанном» монголо-татарском маршруте стоял и город Серпухов, расположенный у слияния рек Нара и Ока. Здесь в 1374 г. Владимир Андреевич Серпуховской заложил новый град (крепость), велел «в едином дубу срубить его». А живущим в этих краях людям или пришедшим сюда князь дал «великую волю и ослабу и многую лготу»[173]. Тогда к уже стоящему с 1360 г. на одной из господствующих над городом высот Владычному монастырю прибавился еще один — Высоцкий, основанный Сергием Радонежским[174]. Сделав все, чтобы удержать население на этой территории, московские власти изначально усилили обороноспособность южного рубежа.

Активная оборонительная деятельность московских князей неизбежно втягивала в антиордынский союз нижегородских князей, чьи земли непосредственно соприкасались с кочевым миром. Отсюда, от окского устья начинался речной путь к самой Москве. Как раз напротив впадения Оки в Волгу еще в 1372 г. тесть великого князя Дмитрий Константинович «заложи Новьгород камен»[175], «повеле делать каменную стену, и зачаты Дмитриевские ворота»[176]. Тогда же младший брат нижегородского князя Борис на восточных окраинах княжества основал крепость Курмыш[177].


>6. Закладка дубовой крепости в г. Серпухов. 1374 г. Миниатюра Остермановского I тома Лицевого летописного свода XVI в. Л. 656. БРАН

Оборонительные мероприятия нижегородских и серпуховского князей были продиктованы отнюдь не местными условиями, а стали результатом общерусского конфликта с ордынцами.

«Размирие» Дмитрия Ивановича Московского с Мамаем с 1373 г.[178] привело к новой консолидации общерусских сил. В конце ноября 1374 г. в Переяславле под видом празднования по поводу рождения у великого князя сына Юрия состоялся «съезд велик», на который «отовсюде съехашася князи и бояре и бысть радость велика…»[179]. Конечно же, причиной съезда было не рождение второго сына у московского правителя, ведь не было столь пышного празднества в честь рождения наследника великокняжеского престола Василия Дмитриевича в 1371 г.